– Эй. – высунувшись, я неумело улыбнулся полусфере. – Это я, Од… сука!

Отпрянув, я прижался к колючей коре, в то время как полусфера яростно молотила по прикрывшему меня дереву из крупнокалиберного пулемета.

– Вот так дружба и заканчивается. – проворчал я, подтягивая резинку шорт. – Ладно… схожу пока к местным дикарям. Поговорю с ними спокойно и выдержанно…

– Бастардо! – простонал смуглый и довольно мускулистый хреносос, не сводя глаз с вошедшего ему в грудь ножа.

– Хороший у тебя тесак. – заметил я. – Я возьму?

– Уг… пута де… угх… – кашлянув кровью, он наконец затих.

Повернувшись к прижавшейся к камню у звериной тропы девушке, я заметил:

– Нехер на меня кидаться, поняла? Не люблю.

– Да… да! Я поняла, сеньор! Не убивайте! Он сам виноват!

– Твой друг?

– Нет! Он обсервер!

– Как-как?

– Обсервер он! Чужой! Их десять с нами. Уже третью неделю. Смотрят, что мы собираем на их землях. Чтобы потом забрать свою долю и отнести в их сидаджи там внизу! Эта гора – их!

– Ага… Там ваш лагерь?

– Лагерь? Да. Мы скоро двинемся дальше… мировое колесо не ждет… зовет… вечный путь.

– Стоп. Вы кочевые? Не просто сборщики на чужой земле?

– А?

– Кочуете вы?

– А?

– Твой народ – кочевники? Бродячие? Нет постоянного дома?