Борьба была недолгой. Обессиленных, сонных и вялых несложно скрутить и дать вдохнуть немного хлороформа. Три-четыре, максимум пять вдохов, и тело прекращало сопротивление. Самых беспокойных из уже спящих также проконтролировали, но куда меньшей дозой. Один-два вдоха, и все. Для пущей крепости сна.

После того как контроль над поляной был установлен, бойцы спецназа взялись за ножи и стали срезать с людей одежду. Ее оттаскивали в деревянный охотничий домик, где сваливали в проходах. Не жалели никого, ни стариков, ни юных особ, вероятно, искавших через такие увеселительные поездки себе женихов.

Когда же все «охотники» предстали в природном естестве, бойцы занялись оформлением композиции. На левую ягодицу поставили тавро «666», на правую – тавро в виде стилизованной головы козла. На плечи ему накинули плащ из козлиной шкуры грубой выделки. А слева и справа в обнимку положили самых юных див, что были в коллективе. Причем в очень вызывающих позах. Разложили остальных кого с кем, не постеснявшись и содомские пары «слепить».

И пока два обученных бойца делали фото с разных ракурсов, остальная «подвижная группа» прокапывала всем присутствующим препарат на основе шпанской мушки. Дозировку применяли очень щадящую. Однако вполне действенную, пусть и не так сильно, как следовало бы.

После чего, собрав свои пожитки и погрузив их на обычную подводу, удалились. Тихо и спокойно. В ночи. Подпалив напоследок охотничий домик, дабы пострадавшим было негде укрыться. А где-то там, в селении, удаленном на несколько километров, сидел их коллега и ждал столба дыма, дабы дать отмашку заранее собранным журналистам. Их привлекли сенсацией – великосветская оргия в лесу, посвященная Сатане. Безумно щекотливая вещь, сулящая огромные гонорары и имя. Если не в самой Австро-Венгрии, то в соседней Италии уж точно.

Зачем такое хулиганство? Николай Александрович честно терпел. Но у всего есть свои пределы. И последовательной череде мерзостей нужно было дать ответ.

Дело в том, что Австро-Венгрия весь XIX век мутила воду на границах Российской империи, всячески поддерживая и взращивая сепаратизм. Тут и деньги, и поддержка, и убежище, и идеологическая прокачка. Медленно, но верно дело шло. И если Гоголь, описывая своего Тараса Бульбу в 30-е годы XIX века, еще выражал общую для эпохи мысль, в которой население Малороссии и юго-западных окраин продолжало видеть себя русскими, пусть с определенным региональным говором и некоторыми стилистическими особенностями, но русскими, то к концу XIX века уже проросли ростки «самоопределения», искусственно взращенные заботливыми руками австрийцев. Ведь, как известно, если тысячу раз назвать человека свиньей, он захрюкает. С поляками все было еще хуже, так как они и без того болезненно воспринимали падение независимости своего государства.

Острая фаза последнего конфликта, конечно, завершилась. Но это никак не прекратило методичную и масштабную подрывную работу Австро-Венгрии. Просто она стала чуть аккуратней. Более того, допрос захваченных в Николаеве анархистов опять-таки уводил в Двуединую монархию. Вот Николай Александрович и хотел своему царственному брату намекнуть, что он заигрался и слишком увлекся.

Доказательств никаких не осталось. Благо что отряд спецназа зачистил следы своей деятельности. А воспоминания тех немногих, что сразу не заснули, больше напоминали страшную сказку. Какие-то мохнатые люди с жуткого вида улыбкой и пустыми глазницами вышли из леса. Ну все это и натворили.

Попытка с собаками пройти по следам ничего не дала. Это предусмотрели, воспользовавшись присыпкой. Да и следопыты не смогли ничего понять из-за особой обуви бойцов с весьма специфичным протектором. В общем – мистика, да и только. Однако Францу Иосифу был нанесен ТАКОЙ урон репутации, что не пересказать. Особенно после публикации фотографий, сделанных бойцами спецназа и обнародования изображения тавро с его ягодиц…