Возможно, все эти годы он был не прав.
Но в чем не прав? Тогда откуда все эти воспоминания, эти образы? Перед глазами замелькали искры, и голову сдавило так, что казалось, она сейчас лопнет. Он развернул свои огромные крылья, и затрещали тысячи его трещоток, и треск распространился по всем небесам.
Старик заметил, что с ним происходит.
– Ты растешь, – сказал старик. – Ты становишься выше.
Вдруг все прояснилось, и боль исчезла.
– Но я не настолько большой, чтобы ты смог спрятаться у моих стоп, – произнес Красные Мокасины.
Он мрачно улыбнулся и воспламенил кровь старика. Глаза старика лопнули, как перезревшие сливы, когда внутри его образовался пар и начал искать выход.
Видевшие все это дети закричали, Красные Мокасины убил и их.
Хижины индейцев вызывали у него раздражение, он и их предал огню. Проснулись воины и набросились на него, он раскалывал их огненной силой, и они лопались, как тугие кукурузные зерна на раскаленном на костре камне, вначале по одному, затем по нескольку человек сразу.
Это было то, что Красные Мокасины вспомнил.
12
Кавалерия
Когда засвистели пули, Франциско толкнул Франклина, и тот плашмя упал на землю. Раздались хлопки трех мушкетов, сзади вскрикнули, видно, кого-то задела пуля. Поднялись крики.
– Пригнись, – скомандовал Франциско, а сам вопреки своему же собственному совету вскочил.
Из темноты им навстречу кто-то выпрыгнул. Франциско схватился с ним, и они, крича, повалились на Франклина. Тот успел увернуться и услышал специфический глухой звук и бульканье. Одна тень упала.
Вторая бросилась к нему, он увидел силуэт топора на фоне звездного неба.
А затем возник Роберт – Франклин узнал друга по его ругательствам. Он навис над тенью, и раздался звук, похожий на треск расколовшейся тыквы. Что-то влажное забрызгало лицо Франклина.
– Вставай, Бен! – закричал Роберт.
– Но стреляют…
– Это люди дона Педро отстреливаются от ковета. Давай быстрее.