Я оглядела до боли знакомую просторную комнату. Вокруг был полки с книгами, письменный стол заваленный бумагой, куча разноцветных платье и три служанки. Две из них — мои личные служанки, которых отец приставил ко мне, как только мне исполнилось двенадцать. И Роза. Роза была со мной с самого моего рождения.

— Что происходит? — тихо пробормотала я, прикасаясь к своей шее.

На руки упала длинная прядь волос, пепельного цвета. Я вздрогнула. Мои волосы отрезали перед казнью. Они едва ли касались плеч. И шея была в полном порядке. Что здесь происходит? Почему я жива и в своей комнате? Неужели я попала в Благодатные Сады после смерти? Не может быть. Я столько всего натворила в своей жизни, что этого просто не могло произойти.

— Мисс Лиззи, — Роза стащила с меня одеяла и одарила строгим взглядом. — Я, конечно, понимаю, что через два дня у вас смотрины и вы волнуетесь, но вы должны взять себя в руки. Завтрак уже готов, ваша семья ожидает вас.

Семья? Моя… семья?

Я не возражала, когда служанки стащили меня с кровати, спешно умыли, одели в простое, но красивое голубое платье и причесали. Сейчас мне было совершенно все равно. Я не могла понять, что происходит. Где я? Роза сказала, что моя семья меня ждет, но ведь…

Никого не осталось.

Матушка и отец погибли из-за перевернувшейся кареты. Братец Роберт погиб на войне. А братишка Кайл был застрелен неизвестным. То отчаяние, что я испытала из-за смерти каждого из моей горячо любимой семьи — не описать словами. Я умоляла Императора расследовать каждое из преступлений, но он лишь усмехался и говорил, что это мои проблемы, которые никого не волнуют. Я знала, что он так скажет. Знала и все равно просила его об этом. Я была маленькой и глупой. Той, что потеряла свою семью и надеявшейся получить помочь от мужа. Какая глупость.

— Мисс Лиззи, — Роза взяла меня за руку и улыбнулась. — Все будет хорошо. Император обязательно обратит на вас внимание на смотринах.

О чем ты говоришь, Роза? Смотрины были шесть лет назад, когда я была еще маленькой наивной девятнадцатилетней девочкой. Кажется, что то было сотни лет назад. Так почему ты сейчас говоришь об этом?

— Да, конечно, — я слабо улыбнулась, сжав руку няни в своей ладони.

Она была теплой и такой… настоящей. Морщинистые руки, с грубыми мозолями знакомые мне с детства, дотронулись до моего лба.

— Мисс, с вами все в порядке? — с беспокойством спросила Роза, но я не смогла ей ответить.

Я прикрыла глаза и улыбнулась. Никогда не думала, что такое простое прикосновение, выражающее заботу, заставит меня глотать слезы. Как давно я не чувствовала этого тепла? Как давно обо мне никто не волновался? Я так давно была сама по себе, что уже и забыла, какого это быть любимой. Шесть долгих, мучительных лет, пропитанных злобой и ненавистью, стерли такие светлые воспоминания из моей памяти.

— Мисс… — голос Розы стал действительно взволнованным.

Я открыла глаза и улыбнулась. Я давно не улыбалась так искренне. С тех пор, как погиб мой малыш. Я считала, что не имею права радоваться, раз не смогла защитить своего ребенка. Почему же сейчас, я не могу сдержать радости, видя эти обеспокоенные карие глаза?

— Со мной все хорошо, няня, — я погладила Розу по руке, одарила улыбкой горничных и направилась к выходу из комнаты. — Ты говорила надо поспешить. Моя семья ждет меня…

Знакомые коридоры особняка, приятный запах жасмина, улыбающиеся лица горничных — все это исчезло из моей памяти. Я забыла, что любила бегать по этому коридору в детстве, доводя няню до нервного тика. Забыла о том, как дворецкий прикрывал меня перед родителями и тайком давал мне сладости. Этот дом был моим светом. Был частью меня. Пока он все не разрушил.

— Чего-то Лиззи опаздывает, — голос, донёсшийся до моего слуха, заставил меня замереть.

Все мысли вылетели из головы. Мама.