Ни с кем из телохранительниц я не пыталась завести дружеские отношения. Немногое о них знала. Мы не делились девичьими секретами и не делали друг другу прически, за исключением одного раза. Но я доверяла им. Считала, что смогла им помочь, когда вывезла с земель Востока, где женщины были практически бесправными.

Лилиан тоже встала с кровати и смотрела на меня, как теперь казалось, затравленным взглядом. Усмирив свою подозрительность, я спросила:

— Ты недавно заходила в мою спальню?

Девушка покачала головой.

Я взглянула на Романа.

— Это определенно была она, подруга, — сказал он.

Роман не стал бы лгать и не перепутал бы. Но на всякий случай я применила магию голоса.

— Говори правду.

— Да! Я была там и взяла твои волосы, — выкрикнула Лилиан и закрыла рот руками.

Ощущение от предательства было сравнимо с ударом клинка.

— Почему? — мягко спросила, проглатывая подступающую к горлу горечь.

— Я люблю его, — прошептала она, склонив голову. От волнения в голосе девушки проступил восточный акцент. — Я так его люблю!

Понятно, о ком она говорит. Я не раз замечала, что Лилиан бросает на принца восторженные взгляды. Так смотрит щенок на любимого хозяина.

— Ты его даже не знаешь, — попыталась объяснить ей.

Я знала, как Тавр действовал на женщин. Знала, что они готовы совершать ради него безумные поступки.

— Я знаю его! Он благороден и добр, он защищает эту землю и всеми силами стремится избежать войны, которую вы раздуваете! — Последние слова буквально выплюнули мне в лицо.

Оказывается, так мои действия воспринимались со стороны.

— Поэтому ты попыталась меня убить? — спросила, не прибегая пока к магии.

— Убить? — Черные глаза девушки широко распахнулись. — Я отнесла ваши волосы ведьме, чтобы она приготовила отворотное зелье. Она сказала, что Тавр разлюбит вас и полюбит меня, как только она совершит обряд.

Я тяжело вздохнула, прежде чем переспросить девушку, вплетая в свой голос магию голоса. Она слово в слово повторила сказанное прежде.