Я попробовал занять позицию повыгоднее, но трава не пускала меня. Отойдя назад я встал, на растеленную пелёнку, ну вот здесь хоть стоять могу, хоть и бафнутый, по самое не могу.

Джони продолжал атаку, теперь в лешего полетела алая пробирка, ходячий сеновал вспыхнул весёлым пионерским костром. Визг пилорамы раздавшийся со стороны боя показал, что мы на правильном пути. После третьей срботавшей мины, исход боя стал ясен, но не ясно что делать дальше, ведь леший нам нужен живой, что же наверное пора переходить к переговорам.

–  Джон! Не добивай этого нациста. Ща мы ему Нюрнбергский процесс устроим. Слышь меня, последователь Адольфа Бесноватого, сдавайся и будет тебе счастье вместе с радостью.

–  Сдаюсь. – проскрипел, прохрипел счастливый обладатель сомбреро.

–  Ну вот и хорошо! Братишка, накрывай дастархан, Лешему водички, мне молочка я ещё маленький, ну а тебе как победителю, щас со склада хорошего вина возьму.

Далее минут пять я пытался добиться со складом взаимопонимания, не получилось, как бы не старался, чего бы не говорил, но ни бутылки, ни бочки и даже графины не хотели вылезать из этого волшебного мешочка.

–  Не дают, видать нету двадцати одного года. Джон, ты сегодня то же без вина. Может у тебя, что есть, а то правила нарушать не охота.

–  Есть, как не быть, у меня всегда для тебя есть.

–  Мне нельзя, я в завязке. Вон с чудом выпейте мировую. Чисто из солидарности, молочком чокнусь с вами, хоть желание нажраться присутствует.

Джони, быстро развернул походный лагерь, запалил костерок, поставил мангал, раскатал ковёр и набросал подушек. Два доппеля занимались обслуживанием нашего делового ужина. Я конечно не раз присутствовал, на переговорах, линия поведения понятна.

–  А теперь, старый объясни мне мелкому, какого хрена ты начал эту бодягу, я же мог и не останавливать джина. И была бы здесь поляна с кучей пепла, вместо великого и ужасного. Мы же просто за советом пришли, а теперь капитуляцию подписывать придётся. Тебе же это не выгодно. А мне лишний геморрой.

–  Моя вина, за малым возрастом не разглядел воплощение великого. Поддался искушению. Зато теперь, точно скажу, с моей стороны не будет ни в чём отказа. Служить под рукой воплощения Его, вспомнить давно забытое и прикоснуться к великому, честь для меня.

–  А что ты можешь? Ты же древний, как таракан, силы уже наверное не те?

–  С тараканом меня ещё не сравнивали, но я всё-таки наверное по древнее буду. Эти малыши были созданы, как альтернатива белковой пищи.

–  Тфу, бля старый, ну не под молоко же о съедобных тараканах рассуждать. Чуть не подавился. Всё настроение испортил. Джони, у тебя свиток с великой клятвой есть? Доставай, будем нового члена команды принимать.

–  А зачем свиток то, клятву и так принесу, руки пожмём. Ты что мне не веришь? В моих словах ещё ни кто не сомневался, горько мне это слышать.

–  Да верю я тебе, но свиток нужен для отчётности, я же тебя теперь на баланс беру, отдел кадров требует договор на пергаменте составлять. С финансовым директором поспорить не получиться.

–  Вот, сразу видно серьёзно у вас там поставленно. А то придут понаобещают, а как выполнять так и нету ни кого и спросить не с кого. Что от меня требуется?

–  Да ни чего! Сейчас Джони прочитает текст, мы скажем да и дальше увидишь.

Джин ради такого случая расстарался. Тридцать два доппеля в полной боевой, сверкая всеми блестящими частями доспехов, стояли возле нашего лагеря. Сам Джони почему-то оделся в форму морского капитана (где достал только?). Держа меня на руках, джин зачитал свиток, висевший перед ним. Стандартная процедура прошла без дополнительных визуальных эффектов, но исчезнувший с хлопком свиток показал, что договор заключён.