Впрочем, факт остаётся фактом – из-за одной большой ошибки под названием «Последний крестовый поход» (хотя и здесь также – почитать одну группу людей второсортной только потому, что у вас разная внешность, естественно, преступление, которое не искупить и кровью, однако и в этом также повинна наша природа) сотни тысяч уже умерли, ещё сотни тысяч умрут и ещё сотни тысяч окажутся вдали от дома.
Ну и, разумеется, подобные ошибки необходимо вырезать с корнем. Этим, собственно, и занялась Александра в перерывах между приступами боевого поноса, которым она страдала непрерывно с того самого момента, как она попала в эту богом забытую страну.
Конечно же, это тут же оказалось проблемным, потому что речь шла о сражении с армией ветеранов, уже привыкшей к боям в подобных условиях. Разумеется, было весьма проблематично полностью уничтожить столь крупную группировку в кратчайшие сроки (что и было главной задачей имперских войск в Египте), и, тем не менее, Империя сумела задавить падаль мясом, пускай даже нацистская мразь и отдавала свою жизнь, стоит признать это, задорого.
За три месяца, потеряв при этом санитарными 70 тысяч и боевыми 40 тысяч, имперцы всё же добили нацистскую тварь. Впрочем, к сожалению, на этом компания не закончилась, потому что пришлось усмирять соседей мамлюков, решивших, что это тот самый момент, когда стоит откусить немножечко от своего бывшего соседа.
За 6 месяцев упорных горных боёв была захвачена вся Анатолия, а за следующие 3 месяцев не менее тяжёлых боёв с горцами – Закавказье. В это же самое время, с не меньшими сложностями, были также покорены Аравия и Ирак. После этого миллионная армия Империи устремилась в Иран, чтобы потерять там ещё несколько десятков тысяч солдат и ценой просто колоссальных затрат покорить ещё одну область (тем временем, население Москвы достигло 600 тысяч человек, и из них лишь 120 тысяч было христианами).
Впрочем, к тому моменту Империя уже была настолько жирным гегемоном, что остановить её было уже попросту невозможно – она перемалывала целые регионы просто по инерции (куда-то же надо было девать солдат, раз уж массовое их увольнение уже привело к одному проблемному крестовому походу), изменяя их до неузнаваемости.
В частности, Сирия, ещё в 1351 году бывшая форпостом мамлюков и одним из самых оживлённых регионов Востока, уже в 1352 году представляла собой какую-то просто адскую смесь из европейских и ближневосточных культур. Итальянцы, говорящие с евреями на немецком в Мечети Омейядов, переоборудованной в протестантский кафедральный собор – что-то новенькое, это уж точно. С другой стороны, мусульмане на улицах Москвы – не то чтобы удивительная картина, не правда ли?
Хотя, стоит признать, что подобное ей пошло только на пользу – мусульмане, возжелавшие создать себе новый дом, оказались весьма трудолюбивыми малыми. Естественно, в 600-тысячном городе быстро появилась целая плеяда заводиков, начавших выпуск различной промышленной продукции. Иронично, правда, не то, что мусульмане отстроили Москву и сделали её промышленным сердцем русских земель, а то, что по итогу главными бенефициарами всего этого действа оказались онемеченные славяне.
К слову, я уже упоминал, что Львов теперь итальянский город, а Нью-Берлин (современный Нью-Йорк) – чисто славянский город? Наверное, да, ведь это уж больно забавный пример последствий имперской политики расселения народов на окраинах границ Империи (с дальнейшим ассимилированием), и всё же я оставлю сей примечательный факт здесь, чтобы показать, что даже из отвратительного может произойти что-то забавное и даже прекрасное. Например, новый Кремль, белокаменные башни которого представляют собой ещё и минареты.
Ну и, наконец, подводя своеобразный итог завоеваниям Империи на Ближнем и не очень Востоке – несмотря на своё физическое исчезновение, «Последний крестовый поход» запустил цепочку событий, что привела к тому, что большая часть мира оказалась под угрозой имперского вторжения.
Каково же было, однако, удивление имперских полчищ, когда на границах захваченного ими Ирана они столкнулись с китайцами, вооружёнными и обученными не хуже, чем любой из имперских солдат…
Глава 69. Сверхдержавы
Кто бы мог подумать, что вслед за Фридрихом в этом мире «очнётся» очередной попаданец, только на этот раз в Китае? Пожалуй, никто, в том числе и сам Фридрих.
Естественно, это было не первым объяснением, пришедшим в голову Фридриху, когда он получил первые сводки, ведь вполне могло быть и так, что китайцы просто по какой-либо причине решили позаимствовать имперские технологии, особенно в военной сфере (что было бы не таким уж невероятным событием, учитывая постепенное расширение торговли с Китаем).
Впрочем, его выдало его же собственное мышление – попаданец «симулировал», а если быть точнее, то действовал подобным же образом – паровая машина, винтовки, пушки, линейная тактика и прочие характерные элементы Нового времени.
Удивительнее, пожалуй, было только то, что Империя не сразу заметила экспансии подобных масштабов. Как-никак, Китай колонизировал Сибирь, Австралию, различные острова в Тихом Океане, а также тихоокеанское побережье Северной Америки. Кроме того, китайцы захватили Японию, Полинезию, Индокитай, Индию, Монголию, Среднюю Азию и Маньчжурию, а также Афганистан.
Может показаться, что это слишком мало, тем более для противостояния с Империей, мировым гегемоном, однако население этих территорий было не меньшим, чем в Империи, а за счёт огромных природных ресурсов, имеющихся на захваченных китайцами территориях, их промышленность процветала и ни в чём не нуждалась… кроме новых рынков, естественно.
Хотя, с другой стороны, наверняка Фридриху было крайне удивительно найти свою собственную дочь в Китае. Как оказалось, её похитили китайские шпионы, прямо у него под носом, после чего она оказалась в плену у китайского Императора.
Разумеется, Фридрих тут же потребовал возврата королевской угрозы… в порядке ультиматума – или принцесса, или война. Конечно же, прямо вот так, без какой-либо подготовки, он не собирался воевать с державой, обладающей едва ли меньшей мощью (как-никак, они разгромили авангард Фридриха, вторгшийся в Афганистан). Однако, и это очевидно, он не мог оставить без внимания нечто подобное.
Естественно, его в этой инициативе поддержали практически все – император постепенно сходил с ума (и это было очевидно для всех придворных), и никто уже и не надеялся на рождение нового наследника, как тут объявилась давно пропавшая дочь Фридриха. Безусловно, для них это было шансом из разряда один раз на миллион, и они не собрались упускать такую прекрасную возможность.