Но я все же поднимаю трубку и, закрыв глаза, прижимаю сотовый к уху.
– Рановато для звонка, тебе не кажется?
В ответ раздается знойный, сексуальный и отрепетированный смех моей бывшей, Линдси. Эта женщина привыкла получать то, чего хочет, от любого.
Ну, почти любого.
– Но ведь ты уже не спишь, – дразнит она.
Я сдерживаю смешок. Некоторые женщины, став матерями в юности, позже жалеют, что упустили свою молодость. Вот только к Линдси Кенмонт это не относится. Она не упустила ни мгновения, потому что не сдерживалась ни во время беременности, ни когда Коул был малышом.
– Как он? – спрашивает она.
Зевнув, я отбрасываю одеяло, свешиваю ноги с кровати и сажусь.
– Накормлен, в тепле и безопасности. – Я провожу рукой по волосам. – Это все, в чем я сейчас уверен. – Но потом добавляю: – Кстати, меня удивило, что ты не стала возражать.
– Так вот почему ты предложил ему переехать? Надеялся, что на самом деле этого не произойдет? – требовательно спрашивает она. – Я не против, что он поживет с тобой. Самое время тебе взять за него ответственность.
– Так что ты хотела, Линдси? Знаешь ведь, что я не люблю начинать свой день с разговора с тобой.
На мгновение в трубке повисает тишина.
– О, ты и сам знаешь, чего я хочу, – отвечает она с вновь появившимися дразнящими нотками в голосе.
И, несмотря на презрение, которое я испытываю к ней сейчас, кровь вопреки рассудку все же устремляется к моему паху. В конце концов, когда-то нам с ней было весело.
И мое тело это помнит.
К тому же я уже давно ни с кем не спал.
Но я не настолько отчаялся, чтобы воспользоваться этим приглашением. Во всяком случае, пока.
– Так вот в чем дело? – Прижав телефон плечом к уху, я поднимаю джинсы со скамьи в изножье кровати и натягиваю их. – Думаешь, я примчусь к тебе, когда ты порвешь с очередным парнем, напьешься и захочешь потрахаться?
– А почему бы и нет? – парирует она. – Неважно, кто появляется в наших жизнях, но всегда останется то, что у нас получается лучше всего, верно?