Но жена мастера, этим утром подала мужу слишком горячий кофе, и налила его в металлическую кружку, в которой обычно подает лишь холодные напитки. Взяв в руки раскаленный металл, мастер выронил горячую кружку и облился, в результате чего задержался дома, переодеваясь на пятнадцать минут, и не успел починить дверную ручку в общий зал. Выходя из зала в десять пятнадцать, доктор Живаго, будучи уверенным в том, что дверную ручку уже давно починили, захлопнул дверь в комнату, заблокировав выход из зала всем, кто в данный момент в нем находился.

Джулия, не успевшая выйти из комнаты перед доктором Живаго, отошла в туалет, расположенный в общем зале, где у девушки случился припадок.

Дрожащей рукой девушка успела распахнуть дверь туалета. Все находившиеся в комнате пациенты в ужасе наблюдали за пациенткой, которая держала в руке бензиновую зажигалку доктора Морригана, забытую по неосмотрительности на раковине в туалете двадцать минут назад. Девушка в припадке безумия просила ее отпустить и не сжигать заживо. Задеревеневшие руки Джулии чиркнули колесиком зажигалки. Вспыхнувшее пламя лизнуло бумажную салфетку, торчащую в кармане девушки.

В комнате был лишь один санитар, который по воле случая оказался новеньким и работал первый день, а санитар, который должен был его обучать не пришел в тот день на работу, в связи с сильной простудой. Мужчина бросился к девушке, но не смог к ней подобраться. Джулия отбивалась, невидящим взглядом осматриваясь по сторонам и крича про огонь. Ее кошмар воплощался в реальность, пламя охватило хлопковую футболку девушки и уже подбиралось к волосам.

Все по той же воле случая, я выронила свой мобильный телефон из сумочки, выходя из черного лексуса в девять часов утра. Телефон остался в машине, и сейчас я не могла позвонить Даниэлю, чтобы позвать на помощь. Я подбежала к кнопке вызова санитаров, и отчаянно нажала на вызов.

Но кнопка, не сработала, так как ночной охранник, делавший вчера обход случайно пролил на нее остывший чай, и, вытерев насухо стену, не счел необходимым сообщать о досадном происшествии дежурившей сегодня медсестре Мэри-Роуз.

Попавший в пробку в центре города мастер опаздывал уже на полчаса. Я отрешенно смотрела на девушку, которую охватило пламя, и безразлично выдыхала сигаретный дым к потолку. Не было смысла ломиться в заблокированную дверь. Я смотрела с полнейшим безразличием на то, как пламя охватывает тканевые жалюзи. Вся комната утопала в клубах дыма и криках Джулии и прочих пациентов, не желавших расставаться с жизнью. Становилось трудно дышать от угарного газа, заполнявшего комнату.

- Ты так прекрасна, Кристин, - из дыма ко мне шагнул прекрасный шатен. Его глаза блестели, словно расплавленная сталь.

Он рассматривал мое ярко-красное облегающее платье, и красные лакированные туфли, на высоких каблуках. Я выдохнула в воздух клубы ароматного дыма, и, не потушив сигарету, бросила ее на пол.

Вокруг бушевало пламя, в комнате становилось нестерпимо жарко. Смерть коснулся холодными губами моей руки, и опустился рядом со мной на диван.

Я больше не замечала ничего происходящего вокруг. Отчаянные крики и мольбы о помощи поглотил рев разрастающегося пожара.

Из моих рук выпал песочный хронометр, который я, сняв со своей шеи, сжимала в руках. Пробегающий мимо дивана санитар - стажер, наступил ногой на песочные часы. Стекло лопнуло, на кафельный пол высыпался золотистый песок.

- Время пришло, Кристин, - произнес брюнет задумчиво.

Смерть помог мне подняться с дивана, притянув меня к себе.

По ту сторону двери раздался шум, дверь пытались выломать. Но двери психиатрической лечебницы, сделанные из металла, были намного более прочными, чем деревянные. В стеклянное зарешеченное окошко по ту сторону двойной двери стучали. Сквозь дым я увидела прекрасное лицо брюнета, отчаянно выкрикивая мое имя, он колотил руками по раскаленной двери, разбивая кулаки в кровь и обжигая запястья.

В последний раз я взглянула в его объятое ужасом прекрасное лицо, которое скрыло от меня пламя, подступившее к дверям.

Отвернувшись, я взглянула на лицо Смерти, которое, не смотря на все происходящее вокруг, оставалось спокойным и хладнокровным. Протянув ему руку, я погрузилась в холодные властные объятия Смерти, чувствуя, как легкие наполняет угарный газ.

На меня нахлынула волна спокойствия, заполнившего все мое сознание, сердце остановилось, застыв, как песок в хронометре. Ничто больше не имело смысла. Тишина, спокойствие, вечный сон.