– Я… Ты знаешь, почему отчим так поступил со мной? Я ведь ничего плохого не сделала. И всегда старалась следовать его правилам. А он просто отдал меня на перевоспитание. Что это вообще значит? Что мне стоит ожидать? Ты можешь об этом рассказать?
Из-за приглушенного света и места – вопросы застревают в горле. Выпаливаю их, стараясь не смотреть на Ника. Потому что его взгляд прожигает. Серьёзный, увлеченный.
Он глазами словно трогает моё тело, изучает, пробирается в вырез платья.
– Могу ответить. Но правда тебе не понравится, красивая.
– А какая правда?
Кажется, что уже не хочу слышать. Но… Хочу! Хочу знать, за что отчим так меня ненавидит. Почему отдал, убрал сегодня из дома. Что я такого сделала, чтобы заслужить подобное?
Ну, может не самый послушный ребенок. И «папой» называю лишь потому, что он так хочет. И не родная дочь, да! Но тогда стараются держаться подальше.
Не так ведь…
– Только не плачь, красивая, - Ник оказывается рядом, проводя пальцами по моему лицу. Всхлипываю, но сжимаю губы. Слишком сильно бьют мысли об отчиме. Я ведь пыталась, хотела стать частью его семьи. – Не буду ничего говорить, если ты так быстро расстраиваешься.
– Я не расстраиваюсь! В нос что-то попало, здесь пыльно.
– Ага. Так и поверил. Дай мне две минуты, я включу котел и всё расскажу.
– Всё?
– Всё, что тебе можно знать.
– Так не честно получается.
– Ну почему же? Ты вопросы задала, ответ получишь. Никто не говорил, что буду отвечать развернуто. Да и… Это всё, считай, благотворительность. Но если не нравится, то могу молчать.
– Нравится!
Ворчу, складываю руки на груди. Переминаюсь с пятки на носок. Без белья оказывается неудобно. И ощущаю себя совершенно голой, платье вдруг исчезает.
Всё из-за Ника.
У него не взгляд, а лезвие. Каждую секунду впивается в моё тело, когда мужчина поворачивается во мне. Словно находит в любой точке, куда бы не отошла.
И почему-то такое ощущение, что даже будь я в дубленке и трех слоях одеяла – ничего бы не поменялось. У него жадный взгляд, такой… Словно я ему принадлежу, как девушка или жена.