Так что, подлетая к Стамбулу он уже деловито прикидывал, как первое время там, в Греции этой, тем более, что там, вроде, тоже православные люди живут, перебьется своим запасом греческих слов.

По-гречески Иван Иванович помнил такие слова: «Афина – Паллада», «Ах, Аполлон, Ах, Аполлон», а также, ах, в греческом зале, в греческом зале.

Поднатужившись, он вспомнил ещё «Акрополь», «Некрополь» и «Крематорий».

– А, и в Греции люди живут, – подумал Иван Иванович, и ласково погладил теплую пластмассовую рукоятку пистолета «Глок-17».

Сосед икнул и попросил воды.

Иван Иванович тоже выпил воды. А чего и не выпить, коли на халяву.

А ещё Иван Иванович думал о том, что в столице Греции Стамбуле – Константинополе он первое что сделает, это продаст на рынке часы «Командирские». Они итак почти не ходят. Минут пятнадцать в день идут, остальное время стоят. Ему, главное, один генерал их подарил. Из дальних родственников. Приезжали с дальнего Востока, месяц в Москве у них на квартире жили. По Москве гуляли, покупки покупали. А уехали Иван Иванович и спроси, – Кто он тебе? – это он жену свою спросил.

А она говорит:

– Я думала, это твой дядя.

Погостили, называется. Но часы подарил. Правда, не ходят. Может, потому и подарил.

А в Греции пошли за милую душу. Дали ему за них сто динаров. Сумасшедшие, деньги. Но оказалось, что купить на них из еды мало что можно…

Значит, пришлось работу искать. По гражданской специальности у них в Греции и так перебор. Желающих больше, чем мест.

Так что надо было думать, как устроиться по военной специальности Ивана Ивановича – киллером.

Но это уже будет на завтра, когда наш роман кончится.

А пока мы оставим Ивана Ивановича в «столице Греции Стамбуле – Константинополе», в аэропорту, со ста динарами и неясной перспективой. Правда, надо быть точными, ещё и с «Глок-17».

Если читателю захочется узнать, что там дальше в Европе случилось с Иваном Ивановичем, то пусть напишет автору. Может и расскажу. Тем более, что, ну, просто невероятные приключения получились у Ивана Ивановича.

Но нам сейчас не до него.

Потому что у нас отсчет времени идет.

Ночь. Два часа ночи. По московскому времени.

Егору Патрикееву в это время не спится.