– Знатная была похлебка. Сконцы порядком напугались. Бросили в дар великанше Ран двоих наших – не помогло. Буря усилилась. Море забрало двоих сконцев. Тогда нас развязали и посадили на румы. Нас четверых, тех, кто остался. Шторм длился семь дней. Мы потеряли другие корабли. В такую бурю это неудивительно. Не знаю, что с ними случилось, но нас унесло далеко. К незнакомым берегам. К вашим берегам, – уточнил Хрогнир.

Слушали его очень внимательно. Похоже, верили.

– У сконцев был хороший кормчий, – продолжал ярл. – Но он был недостаточно хорош, чтобы вывести кнорр к незнакомому берегу. Мы долго шли вдоль побережья, вычерпывая воду и выглядывая подходящее место. Нам ведь надо было не просто пристать, но и починить корабль, ведь трюм до половины залило водой. Однако кормчий рискнул. Потому что боялся. И не того, что кнорр утонет… – Ярл сделал паузу, подогревая интерес, потом продолжил: – Кормчий боялся вас.

– Да ну? – Пегобородый недоверчиво двинул бровью. Зато остальные приняли вранье за чистую монету и заухмылялись. Понравилось.

– Так и есть. Он боялся, но устье вашей реки – самое удобное место, чтобы пристать, да и леса здесь довольно. А до того – сплошные камни.

Тут Хрогнир не врал. Мы два дня шли вдоль побережья, и действительно – сплошные камни. Отличное место выбрали для засад эти ливы. Идут себе вдоль берега мореходы, мечтают о свежей водичке и сочной дичи, а тут – устье, утки, песочек чистый. А дальше – лес с прямыми, как стрела, соснами. Как тут не свернуть к берегу?

Вот и сворачивают. На радость двуногим хищникам.

– Значит, сконцы пристали к берегу… – начал лив, но ярл перебил его:

– Да нет, если бы! Я же сказал: вас они боялись! Мимо прошли. А мы – нет.

– Поясни!

– Да надоело спину гнуть, воду черпать, будто мы трэли, а не воины. Как стемнело, мы лодку забрали и ушли.

– Так вот ушли и никого не зарезали? – недоверчиво спросил лив. – Не отомстили?

– Зарезали двоих, когда лодку брали, – «признался» ярл. – Со всеми бы не справились. Их двадцать шесть, и все – опытные. А нас – четверо, и двое из нас, сам видишь, – жест в сторону Санька и Свиди, – молодые. Первый раз в вик пошли. А отомстить, думаю, вы нам поможете.

– Почему так решил? Зачем нам мстить за твоих родичей?

– А затем, – с явным удовольствием произнес ярл, – что в трюме кнорра кроме воды немало доброго груза осталось. Уж мы видели, знаем. Потому есть у меня к тебе… Как имя твое, достойный воин?

– Зови меня Гедгаудас. Охотник по-вашему.

– Есть у меня к тебе, Гедгаудас, предложение: пойдем и побьём сконцев. Далеко им не уйти, я точно знаю. Пойдем и поделим добычу по-честному!

– Знаю я о северной чести, – буркнул Гедгаудас. – Все самое лучшее…

– Так и есть! – снова перебил его ярл. – Лучшее – нам, остальное – вам. Нам – месть, вам – товары.

– Не верь ему, Гедгаудас! – вмешался один из ливов. – У северян язык раздвоенный, как у змеи! Эй, ты! Ну-ка скажи: откуда у вас эта лодка?