Что думает хирд по поводу кандидата? Может, кто-то знает факты, порочащие Сандара, сына Берга?

Один «знающий» точно был. Хускарл, то бишь авторитетный боец Хрогнира-ярла Сигар Лис, а по совместительству – игрок первого уровня Сергей Сигар. Уж ему-то было отлично известно, кто коварно убил уважаемого воина Гимли Мешок Пальцев и похитил всю летнюю добычу. И кого ярлов хирд прошлым летом гонял по окрестным горам.

В этой неудачной (с позиции викингов) гонке погибли еще несколько храбрых и уважаемых воинов.

Узнай обо всем этом будущие товарищи Санька по оружию, смерть стала бы долгой и чрезвычайно неприятной.

А ведь то были далеко не все подвиги на ниве сокращения численности Хрогнировых бойцов.

А узнай они о том, что не безумные берсерки, а именно он, Санёк, той же осенью грабанул ярлову сокровищницу…

Впрочем, умереть в страшных мучениях даже в Игре можно было всего лишь один раз, так что и первого обвинения, будь оно произнесено, хватило бы с лихвой.

Но Сергей Сигар, как и следовало ожидать, помалкивал.

Зато взял слово другой персонаж. Хольд, то бишь – особо продвинутый воин-хускарл ярловой дружины, принимавший участие в первичном допросе Санька.

Грейпюр Крикун. Третий или четвертый в иерархии наиболее уважаемых бойцов Хрогнира и очень неприятный человек. Очень. Взгляд у Грейпюра…

Так, наверное, мясник изучает свинью, решая, какая часть на что пойдет.

«Неужели он меня опознал?» – напрягся Санёк.

– Говори, Грейпюр, – поощрил ярл. – Что ты знаешь о Сандаре, сыне Берга?

Минута.

Грейпюр молчал.

Хирдманы тоже. Ждали.

Грейпюр препарировал Санька. Пока – только взглядом.

Тот крепился. Старался держаться уверенно.

Знает или не знает? Если бы знал, наверняка сказал бы сразу. Викинги – народ прямой. В большинстве. Но этот… Этот от других отличается. Этот – какая-то особенная сволочь. Ишь как губу кривит… Словно волчара скалится. Хотя нет, больше на кота похож. Подлого матерого кошака, который сидит где-нибудь на шкафу, ожидая пока ничего не подозревающий гость подойдет поближе, а потом – прыг на голову, рванет когтями – и обратно на шкаф… Кошак, с которым и хозяева-то ничего поделать не могут, потому что он сам и есть в доме хозяин…

Не в этом доме.