Он целовал меня взасос между ног, всасываясь нижние губы и языком вторгаясь в мое лоно.

Все посторонние мысли буквально вылетели из головы, оставляя лишь невнятную кашу и желание кричать:

– Да! Да! Еще!

Ёрзала, когда он втянул в рот клитор, вылизывая его языком и заставляя извиваться в поисках той самой разрядки.

Меня трясло и выгибало, а когда Державин ввел в меня палец, то я, кажется, даже кричала, содрогаясь в оргазме.

Петя поднялся вверх, отыскав мой рот и влажно целуя. Я чувствовала свой вкус на его губах, с жадностью облизывала его рот в ответ, прикусывая губы и сосала язык.

Почувствовала, как гладкая головка уперлась во вход в лоно и Петя медленно начал меня заполнять.

– Блядь, Наташа! – рычал он протискиваясь. – Какая ты влажная и узкая, малыш!

Я задержала дыхание, ощущая боль. Распахнула глаза, глубоко дыша через нос. Когда Петя вошел до упора и замер, целуя лицо и шею, и снова ловил губы, казалось, что он разорвет меня, так отвыкла я от ощущений его внутри себя.

Вцепилась в Петины плечи, привыкая к наполненности и проживая этот момент единения. Мы стали одним целым. Заглядывала в голубые глаза, казалось, что не было между нами долгих восьми лет и мы по-прежнему те самые Петя и Наташа, которые не смогли справиться с нереальной тягой и увязли друг в друге как в трясине, откуда выбраться уже нет возможности.

Когда Державин начал двигаться во мне, выдохнула. К боли примешалось удовольствие. Петя посмотрел мне в глаза пристально, так, будто в душу мне заглядывал, и сердце сжималось от той массы чувств, что я испытывала к нему в ответ.

Каждая клеточка тела реагировала на него, с каждым новым движением его бедер, с каждым новым поцелуем и лаской меня все больше накрывало чем-то необъятным, неконтролируемым, тем, что казалось сильнее меня и его по отдельности. И только вместе мы способны справиться с этой неконтролируемой силой.

– Ната, малыш, – целовал меня жадно, и поцелуй только сильнее распалял наш взаимный голод.

Я подмахивала бедрами ему навстречу, желая ощутить его как можно глубже.

Петя втянул в рот сосок, стимулируя и заставляя все чувствовать острее.

Мне хотелось раствориться в нем. Стать настолько ближе, насколько это возможно.

– Любимая девочка, – шептал он.

И эти слова, губы. руки, твердый орган, натирающий ту самую точку внутри лона, все это сводило с ума, заставляя забыться и поверить, что у нас есть будущее и на этот раз обязательно все получится.

Державин закинул одну мою ногу себе на плечо, двигая чаще бедрами и вонзаясь в меня резко и глубоко. На лбу выступили бисеринки пота, а взгляд стал каким-то темным, диким. Он больше не нежничал. Сминал мое тело, целовал страстно и глубоко в погоне за нашим взаимным удовольствием.

Живот окаменел, и я оторвала плечи от кровати, содрогаясь в оргазме и разлетаясь на тысячи осколков. В глазах потемнело и мерцали звезды. И темнота эта оказалась со вкусом поцелуя Пети.