— Папа — профессиональный повар. И слишком строгий в этом плане. Я еще долго не забуду, как он меня отчитывал за пережаренную морковь и позеленевший лук. А еще он очень не любит, когда ему мешают во время готовки. Пока не закончит и не приберется, лучше помереть с голоду, чем сунуться к холодильнику, — вздохнула ледяная принцесса.

Девочки скидывали сумки на пол и вытягивали домашние вещи, чтобы переодеться.

Комната была довольно просторной. Куда больше, чем моя, и светлее. Из огромного окна открывался вид на рощу и ряды с каким-то мелкими посадками, перетянутыми сеточками.

На стеллаже лежали кучи мелочей, а также плюшевых игрушек. Выглядело это немного захламлено. Но по вещам было интересно узнавать чем увлекалась их хозяйка в детстве.

Между столом и высокой кроватью лежал пестрый прямоугольный ковер. Он органично вписывался в интерьер и обладал неким скрытым шармом, задавая стиль всей комнате. Прежде всего в глаза бросался сложный психоделический узор. Я невольно залипла, разглядывая завитки и переплетения растительного орнамента.

Вкусняшки постепенно складывались на стол, параллельно с выгребанием домашних вещей из сумок. Никто не стеснялся.

Возвращаясь в реальность после чужой комнаты, я тоже выложила покупки на стол и поспешила переодеться в домашний костюмчик.

Мы спустились на первый этаж по скрипучей лестнице, чтобы помыть руки, и параллельно продолжали беседу.

— Думаю, все не любят, когда им мешают.

— Это понятно. Но ты не видела, в насколько хаотичном порядке он мечется по кухне во время готовки. Попадешь под его траекторию — будет ругаться.

— Ничего себе, — позитивно удивилась я. — У каждого свои приоритеты, да? Ясень страшно не любит, когда к нему в комнату без приглашения или разрешения входят. Может и обругать и даже выкинуть обратно в коридор.

— Тебя выкидывал? — удивилась Рилла. Она умыла лицо, параллельно намочив и домашнюю тунику, и волосы.

— Да. Малая совсем была, любопытная. Просто выносил в коридор. Под настроение мог отнести меня обратно в комнату или в ванной запереть.

Анжелла засмеялась в кулак.

Я уставилась на Марину. Она смыла весь макияж и теперь выглядела совсем иначе. Не некрасивой, но менее яркой.

— Где твои глаза? — вырвалось у меня.

— Смыла в раковину, — как ни в чем не бывало ответила она, закалывая волосы в маленький пучок. — Как же хорошо.

— Я тебя никогда не видела без макияжа, — продолжала я тупить по пути наверх. — Прости. Это глупо… Но правда не заметно, что ты красишься.

— Ничего удивительного. Это естественный макияж — он для того и создан. А яркие тона и радужную подводку пусть шлюхи используют.

Немного критично, как по мне.