Не удержался, смеясь ей в макушку. Какая она все-таки странная. Гордая, не лезет за словом в карман, но при виде члена или упоминании секса, который был естественен по своей природе, краснеет, как помидор, и возмущенно стреляет глазами.

— Ты все еще должна мне поцелуй.

— Сейчас? Но ты же только что…

— Кончил? И? Как это, интересно, в твоей голове связано?

Задрала голову, смотрит мне прямо в глаза и кусает губы. Так и думал. Ох уж это воспитание у людей. Никакого рационального подхода и логики.

— Близость — это не долг, Лина. Это удовольствие. Сладкое, откровенное, между двумя. Это не только то, о чем ты думаешь, но и все, что, несомненно, ходит рядом.

— Например?

— Поцелуи, прикосновения. Мне нравится тебя трогать, нравится дышать тобой, и это тоже близость, хоть и малая ее часть.

— А зачем нам сближаться, Герд? Пройдет срок, и мы простимся. Ты же отпустишь меня? Отпустишь? Ты обещал мне! — Приподнимается на локте и не отрываясь смотрит мне в лицо.

Скрипнул зубами, скрывая злость на ее слова, но сдержался, чтобы не рявкнуть, что никуда ее не отпущу. Каждый разговор с ней как прогулка по ночам между капканами: шаг в сторону — и ты попался, а в тело впиваются железные шипы, разрывающие мясо.

— Может, ты сама захочешь остаться. — Смотрел, как скептически она выгнула брови, но промолчала. — Поцелуешь уже или нет? Я все еще жду.

Лина смотрела на меня чуть свысока, решаясь и борясь со своим собственным «я», которое было выращено в глупых, на мой взгляд, условностях. Но, собрав всю свою храбрость в кулак, она мужественно вдохнула и опустилась к моим губам, прижимаясь так, будто я подаренный на ее день рождения щенок с розовым бантом на шее.

— Так будешь целовать детей, — проглотил слово «наших» и бросил играть в благородного ухажера, накрывая ее голову ладонью и притягивая к себе, чтобы впиться в ее губы. Голодно и сладко. Она пахла, как мечта, и ее робкие попытки отстраниться смешили, а когда она неловко провела кончиком языка по моим обветренным губам, зверь во мне заскулил от счастья.

Целовать ее — как бросаться со скалы, вдохнув жизнь на вкус, и с этим запасом воздуха проваливаться под толщу воды. Как шторм, как гроза, но та, в которой ты точно выживешь.

Ее ладони скользнули по моей груди, и, понимая, что ей неудобно так висеть надо мной, перехватил и уложил на бок, разворачиваясь к ней лицом.

— Но рана!..

— Забудь. Не о том думаешь, — прошептал ей в губы, возвращаясь к изучению сладкого, желанного рта моей пары и рывком дернул платье на ее груди, заставляя завязки жалобно треснуть.

— Не думай. Получай удовольствие.

Лина замерла лишь на секунду, которая показалась мне вечностью, но, набросившись с поцелуем, сама повела плечом, помогая избавиться от ткани.

Мягкие вершинки груди обожгли ладонь и кольнули острыми розовыми сосками в знак приветствия. Грудная клетка судорожно поднималась и опускалась под моими касаниями, но позволяющая целовать себя в шею девушка только спасительно прикрыла глаза, давая свое разрешение.