— О чём он?

— Паразиты… он заразил нас… они врастают в саму душу… так он вынуждал нас делать, что прикажет… или он просто вырвал бы паразита, разрушив душу… Это хуже смерти…

Но было уже слишком поздно. Черный шарик сформировался в ладони у Виктора. Он поморщился и сунул его в рот, после чего двинулся в сторону Волчицы.

— Не волнуйся, дружочек. Сейчас я закончу и мы с тобой порезвимся.

— Нет-нет нет! Пожалуйста, не дай ему!

Ускорение мышления.

Как бы я их не ненавидел, как бы я не хотел, чтобы они страдали, даже для бандитов подобное — перебор. Душа это ведь что-то большее. Само её существование даёт надежду на то, что смерть — это ещё не конец. Если же Виктор разрушает их, то это, и правда, хуже смерти.

Как там это сделал Бегемот? Память тут же услужливо воспроизвела сцену атаки Николая во всех подробностях. Концентрируешься на цели, на пальцах возникает сияние, потом удар в грудь. Нет, не удар. Касание, а потом толчок и захват. Словно бы это два разных действия. Словно по наитию, я исполнил последовательность, концентрируясь на своём желании коснуться её души.

Тут же я увидел в её груди тусклое сияющее нечто, облепленное чёрной мерзостью, которая проникает своими крохотными отростками куда-то вглубь. Так. Теперь вижу о чём она. Вот оно как со стороны смотрится. Мерзость.

— Да ладно! Не верю! Не сможешь!

За моей спиной я слышал голос Виктора. Смесь из недоверия, восхищения и удивления.

Но я не слушал. Я сконцентрировался на этом чёрном сгустке. Схватил его направляя все силы на то, чтобы удержать. Теперь вторая часть. Разделить. Они ведь совершенно разные. Душа и эта чёрная гадость. Значит, нужно сфокусировать собственную энергию на том, чтобы их разделить.

Я почувствовал, как моя душа, словно бы вибрирует, наполняя силой этот захват. Медленно, но сильно я потянул на себя. Волчица изогнулась в беззвучном крике. И затихла. Но прежде я отделил нечто от её души. Я видел, как душа её теряет форму и, словно белесое облачко, воспаряет в небеса. Умерла. Но по крайней мере не так, как хотелось бы Виктору. Свободной.

Чёрный сгусток бился в моей ладони, запертый в сферу духовной энергии. И в моменты, когда он касался края сферы, я видел образы. Картины из детства, юности, зрелости. Моменты радости, моменты скорби. Самые яркие из тех, что паразит украл у носителя. Последний образ был тем, что она успела подумать перед тем, как я извлёк паразита. Просьба, крик души, желание искупления и возмездия.

— Я не была святой. Но я не была и монстром. Он сделал меня им. Бери моё пламя. Забирай всё, что осталось. Позволь хоть раз послужить доброму делу.

Видение угасло, а шарик затвердел, став тёмно-оранжевым.

— Не верю…