― Неа. Она хотела знать, где я пропадаю, и я рассказал, чтобы она не волновалась. ― Его лицо смягчилось. ― Она очень переживает за меня.

― Познакомишь меня с ней?

Что, спрашивается, я несу? Знакомство с предками — это не моё, так откуда это, черт возьми?

― Обязательно, как-нибудь, ― ответил он.

― Что насчет завтра, когда я заеду за тобой?

Он рассмеялся.

― Договорились, приезжай в гости. Но она будет спать. Работает в ночную смену.

По крайней мере, теперь, у меня есть его адрес. Если он что-то скрывает, это никак не связано с его домом, в конце концов. Наверное.

― Хорошо, заеду завтра в семь.

Мы решили, что, если выедем пораньше, быстрей пересечем границу.

На следующее утро, я припарковалась на тихой незаметной улочке у милого домика, и судя по всему, Коди и его мама не из богачей. Вопрос, как он может позволить себе подобные вещи, становится еще более актуальным. Меня тревожит то, что вся эта поездка в Тихуану может быть какой-то сложной схемой, связанной с перевозкой наркотиков.

Мне хочется надавать себе тумаков за подобные мысли, но они не уходят. Когда он выходит из дома, с огромной улыбкой на лице и притягивает меня в крепкие объятия, становится только хуже.

Обняв его в ответ, я зарываюсь лицом в мягком материале его футболки, вдыхая чистый, пряный аромат.

Я чувствую, как сердце Коди пропускает удар, мы обнимаемся чуть дольше, чем положено простым друзьям. Когда я отстраняюсь, то уверена, что мои щеки горят, и для него это тоже не прошло бесследно. Под джинсами видна увеличившаяся эрекция.

― Извини, ― говорит он, пожимая плечами и избегая моего взгляда. ― Красивая девушка в шортах.

Подойдя к машине, он подключил свой айпод к стереосистеме и "Between the Raindrops" ("Между каплями дождя", прим. пер.) группы Lifehouse полилась из колонок.

Улыбнувшись, я покачала головой. Собираясь забраться на водительское место, я бросила взгляд на его дом. Клянусь, кто-то выглядывал из-за занавесок. Наверное его мама решила проследить за ним. Или за мной.

Мы молча едем к автовокзалу, я жду, когда Коди что-нибудь скажет, но он смотрит в окно.

После нескольких минут неловкого молчания, я не могу больше сдерживаться.

― В тот дождливый день — почему ты передал мне ту записку?