– Ты понимаешь, о чем говоришь?

Я сглотнула. Как зябко внутри, как неуверенно.

– У меня нет другого выхода.

– Зачем, Ди?

– Не могу объяснить.

– Нет, будь добра. Меня Дрейк за такое по голове не погладит.

– Он… разберется.

Мне приходилось с осторожностью сапера подбирать слова.

Свет, льющийся в единственное окно «операционной» из-за непогоды сделался тусклым и серым, но Лагерфельду не требовались ни лампы, ни инструменты, чтобы лечить.

– Сейчас. Не тяни. У меня нет…

– Бернарда, искусственная кома – состояние, когда астральный план полностью отрывается от физического, и возвращение может не пройти гладко. Грубо говоря, ты можешь потерять способности. Все тонкие тела во время комы разъединяются, иногда процесс носит необратимый характер.

– Знаю. Но нет времени.

– Нет, на такое мне нужно разрешение от Дрейка.

– Да не будет у тебя разрешения от Дрейка! Он не успеет вернуться.

Я впервые смотрела на Стива с металлической тяжестью в глазах. Как на войне, как на полевого врача, которого просила отрезать себе руку.

– Нет времени, слышишь меня? Нет. Времени, – повторила с паузой между словами. – Иначе бы я не просила.

И человек, привыкший к стрессовым ситуациям, к увечьям, к постоянным стонам больных и раненых, нервно сжал лежащие на коленях ладони в кулаки.

– Ты знаешь, что творишь?

– Делай, – повторила я. – И как можно быстрее.

– Он меня по голове не погладит, – качал Лагерфельд рыжеволосой шевелюрой, поднимаясь. – Он меня…