— Ларс и Варце, — пояснила Сандра. — Подожди немного, сейчас такое начнется!
— Ты что, со всеми тут знакома? — спросил Бастиан. — Особенно, видимо, с теми, кто в кольчугах?
— Ясное дело. Они входят в мой отряд.
— Отряд?
— Да, отряд участников ролевой игры Saeculum.
Громовой вздох публики прервал их разговор. У рослого воина —
— По-моему, Saeculum переводится как «столетие»? — Бастиан попытался вернуться к некстати прерванному разговору.
— Именно так. У нас четырнадцатое столетие. Четырнадцатый век — предел того, что разрешено нашему отряду.
— В смысле «разрешено»?
Сандра испытующе поглядела на него, смерив взглядом с ног до головы и внимательно рассмотрев каждую деталь его одежды.
— Мы — участники ролевой игры. Мы находим какую-то уединенную местность и там… ну да, там мы и играем. Твоя обувь, например, была бы категорически запрещена. Застежки-липучки в четырнадцатом веке еще не были изобретены, да и подошв из синтетики тогда тоже не имелось. Потом… да просто посмотри на себя! Например, джинсы. Они вообще не годятся, пришлось бы снимать их прямо там.
Она склонила голову набок, скрестила руки на груди и прищурилась, словно ждала, что Бастиан и в самом деле начнет лихорадочно сбрасывать с себя джинсы и кроссовки. Он усмехнулся, растерянно и смущенно; Сандра же насмешливо продолжала:
— Нужно отказаться от всех достижений цивилизации. Дольше нескольких дней игра обычно не длится.
Она взяла руку Бастиана, на секунду задержала в своей, а затем сняла его наручные часы.
— Для начала нужно забыть о времени и стрессах, связанных с ним, — тихо заметила девушка и провела кончиками пальцев по его запястью, там, где только что были часы. — Отличный день. Светит солнце. Больше тебе ни о чем не нужно беспокоиться.
Залитые солнечными лучами волосы Сандры походили на морские волны, внезапно окрасившиеся в медовый цвет. Она не сводила глаз с Бастиана.
Но эта мысль мгновенно улетучилась, стоило раздаться аплодисментам зрителей, — и вот уже внимание Сандры вновь приковано к арене, где как раз закончился очередной поединок.
— Ну, теперь остался только Божий суд, и мы сможем пойти перекусить.
Бастиан засомневался, верно ли он услышал слова девушки.