— Ну, чего думаешь? — спросил Волков, суя в рот небольшой, буро-зеленый комочек ката.

Велехов выругался, сплюнул в пыль.

— Такой тебя разыграет и в бито сбросит — на раз.

— Играешь?

— Есть немного. А ты что — кат жуешь как местные?

Волков кивнул.

— И это тоже. Я ж разведчик, в горах жратвы нет, воды нет, ничего там ни хрена нет. Только катом и спасаешься. Так что?

Велехов покачал головой.

— Я мимо. У них своя свадьба, у нас своя. Лучше не лезть — ничего хорошего не выйдет.

— Как знать. Итак?

— Двумя смертями не умрешь, от одной не уйдешь. Я с вами.

— Да? Ну, тогда тебя сюрприз ждет.

— Какой такой сюрприз?

Мотор схватился с полтычка.

— Увидишь…

Что делает казак, когда попадает в незнакомое место?

Правильно, ищет, чего бы выпить.

Не обязательно, он выпьет это сейчас — казаки все-таки людьми были государственными, военными, прекрасно понимали, когда можно, а когда нельзя. Не было среди них и откровенных алкоголиков: казаков, которые начинали откровенно злоупотреблять этим делом, лечили просто — на Круге сымали штаны, да по сраке, по сраке. Как ни странно помогало. Несмотря на то, что в станицах и сами гнали, и в монопольках[25] покупали, когда деньги были — ни в одной станице не было такого, чтобы кто-то спьяну дрался, чтобы дебоширил в семье, чтобы попьяну что-то подожгли, чтобы вообще — по улице шли откровенно пьяные и непотребные казаки. Обычно — закладывали за воротник в выходной, на праздники, да на свадьбы, а в будние дни — ни-ни. Этим — казачьи станицы сильно отличались от рабочих слободок — так творилось всякое…

Но, тем не менее — выпивка для казака это святое, да и когда в казаки принимают, один из вопросов — водку пьешь? Так что выпивку у казака — не отними. И выпить — он всегда найдет, даже в мусульманской стране, где это вообще то харам.

Мааскер — так здесь называли военный лагерь — представлял собой большой, огороженный земляным валом кусок высохшей до хруста земли, на которой располагались силы казаков численностью до трех полных сотен со средствами усиления. Конечно, сейчас в лагере не было и трети от этого числа: кто-то в дороге, кто-то на постах. Поскольку казаки здесь служили больше десяти лет, успели уже обстроиться, на землю стать как положено. Походные палатки — заменили длинные, низкие бараки, одно и двухэтажные, причем у двухэтажных, на британский манер — вместо внутреннего коридора был внешний, как леса строительные, сбоку приставленные, они были крытыми и на них выходили двери всех помещений. В мехпарке, построенном совместно с флотскими, одолжившими кое-какой ненужный струмент кипела работа: техника у казаков в основном была немудреная, старая, ломалась часто. В отличие от России здесь не было мест с непролазной грязью, почти не было дождей, кузов в таких условиях почти что вечный. А вот движки приходилось перебирать: пыль, и что хуже всего — соленая пыль, перемешанная со сбитой в порошок морской солью. От такой пыли — двигатель и половины ресурса не выхаживает, и не помогают никакие фильтры…