Передо мной стояла железная миска с серой кашеподобной бурдой. У них тут что, бзик на серый? Из всего, что вокруг, только я не серого цвета.

Под завистливые взгляды других достал из инвентаря заготовленную Полиной еду, и стал жевать. Напротив меня сидел только этот мужик, имени которого я еще не знаю. Все ждал, когда он попросит угоститься или истечет слюной, но он оказался крепким, даже виду не подал, что хочет.

— Угощайся, если хочешь, — указываю на курочку с золотистой корочкой.

— Благодарю, но у меня есть пища, — отказался он, на мое удивление.

Как хочешь, — пожал я плечами и продолжил свое дело.

Ели они медленно, и обед длился около часа. Хотя еда была полнейшей бурдой, но они ею наслаждались, растягивая удовольствие.

— Ням! — рядом со мной возник Жорик из невидимости, от чего мужик закашлялся.

— Это же… — выпучил он глаза, привлекая внимание других. — Голова Охотника!

В лапках Жорик держал желтый череп непонятной твари. Из приметного, он был удлиненным и имел два ряда острых клыков. Жевать такими неудобно, но рвать плоть в самый раз.

— Зачем ты эту гадость сюда принес? Видишь, тут люди обедают, а ты им портишь аппетит.

— Нет-нет! — замахал руками мужик, отрицая. — Все хорошо, я не поэтому. Это череп очень опасного существа, которое обитает здесь. Обычно, добыча его черепа стоит нам нескольких жизней.

— Понятно… А мне он стоит одного бургера, — тяжело вздыхаю, и протягиваю Жорику то, чего он хочет, а сам забираю череп и закидываю в инвентарь.

Закончив с приемом пищи, он пригласил меня к себе в кабинет, где наконец-то решил представиться.

— Меня зовут Граф Мозеф. Приятно познакомиться, странник, — едва кивнул он головой. — Могу я узнать, как нам тебя величать?

Наедине его говор стал более воспитанным и аристократичным. Он что, граф из глубинки?

— Можешь звать меня Варг, а его, — кивнул на пушистика, — Жорик или уничтожитель запасов провианта.

— Варг… — повторил он мое имя, и выдал заключение. — Это хорошо, что Варг.

— Чем?

— Наслышан о тебе от твоих людей, — в клане у нас одни балаболы. Даже в другом мире распускают сплетни обо мне.

— Только хорошее?