— Доброго дня, — поздоровался краснощекий полный мужчина с пышными усами. — Вы уж извините нас с братом, что шумим, да только это всё от радости. Мы ж не видались целых два года, вот и болтаем без умолку. А сейчас вот в Соберу едем. Живет там новоиспеченная вдовушка, уж больно она моему брату когда-то нравилась. Нет ли здесь кого из Соберы? Быть может слыхали про вдову Нови? Вилина Нови.

Пассажиры дорожного экипажа некоторое время смотрели на мужчину, а после один из тех, кто сел в карету раньше ведьмака и его спутницы, произнес:

— Я часто езжу в Соберу по торговым делам. Про Вилину Ниво ничего не слышал, но если скажете, из какого она сословия, может, какие сплетни вспомню.

— Да стоит ли слушать сплетни? — подал голос брат усача.

Был он похож на балагура, разве что оказался более стройным и имел кроме усов еще и бороду.

— Сплетни и стоит слушать, — отмахнулся усач. — Всего наслушаешься, а чему верить сам решишь. Зато уже никто не скажет такое, что сбежишь перед свадьбой. Давно, выходит, наслушался и не испугался.

— Так из какого сословия ваша вдовушка? — напомнил о себе торговец.

— Так из мастеровых муж ее был, — тут же переключился на него усач. — Скобяных дел мастер Ниво, стало быть. Когда он помер, точно не скажу, но слухи донеслись месяца два назад. Выходит, уже можно к вдове заглянуть, так мы рассудили.

— Стало быть, в точности не знаете? — спросила женщина в клетчатом платье, сидевшая напротив Иды и Виша. — Может, и не помер еще.

— Вот и узнаем, — подмигнул усач, а после весело расхохотался.

— Не помер, так не помер, — пожал плечами его брат. — Невест на свете хватает. На другой женюсь.

— Не велика, значит, любовь, — усмехнулась всё та же женщина.

— Да как же ей великой-то быть, если они в последний раз двадцать лет назад виделись? — ухмыльнулся брат-балагур. — Но раз не забыл, стало быть, и не мала. Вот приедем и посмотрим, какой она стала. Может, и сами носом вертеть начнем.

— Не, не слыхал я ничего о мастере Нови, — произнес торговец. Похоже, он всё это время пытался вспомнить, о ком идет речь. — Я по другому товару.

— Жаль, — почесал в затылке усач и вдруг посмотрел на Иду. — А ты, малышка, чего как неживая сидишь? Или пугаем мы тебя своим шумом?

Девушка промолчала, и ведьмак тронул ее за плечо:

— Тебя спрашивают, дочка.

— Меня? — глядя перед собой, приподняла брови бывшая покойница.

— Не видит она, добрый человек, — сказал Виш, обращаясь к усачу. — С рождения она у нас такая. Вот везу в Фрус, говорят, там лекарь дельный живет. Авось и поможет.

— Слепая? — переспросил балагур и всплеснул руками: — Ох уж лишеньки. — Затем повернулся к женщине и велел: — Дай-ка пирожок.