— Размышляю, — ответил ведьмак. Он посмотрел на справочники и хмыкнул: — А может, так и быстрей будет, чем искать через газеты.

Он выбрал справочник, в котором должен был находиться год смерти Иды, раскрыл его и протяжно вздохнул, осознавая простую вещь, что здесь скорей всего будут указаны фамилии благородных и почтенных семейств, к которым девушка, скорей всего не принадлежала. Конечно, не принадлежала! И платье не богатое, и сама говорит по-простому. Одно это обращение — дяденька. Даже если и не крестьянка, то, возможно, дочь ремесленника. Таких в справочнике точно не найдешь. А если и этот Фраш из простых, то и его не будет.

Однако делать было нечего, и Виш начал листать. Сначала хотел пропускать благородные семейства, но вдруг подумал, что сманить девочку мог знатный негодяй, прельстившийся юной красотой. Почему нет? Пообещал жениться, обесчестил, а после убил, чтобы скрыть грех. Мог опасаться огласки. Или же она поняла раньше его намерения и начала угрожать, и он убил.

— Свернуть бы ему шею, — проворчал ведьмак.

Теперь среди благородных фамилий в городах и поместьях Трикста Виш искал фамилии на букву «Ф», и среди уважаемых семейств тоже, но там поглядывал и на имена, надеясь увидеть Литтиду. Это заняло много больше времени, чем изучение газет, и мужчина всё более чувствуя досаду, оттолкнул от себя справочник.

— Ты ведь ведьмак, дяденька, — с улыбкой произнесла Ида. — Почему не поможешь себе?

— Не люблю я пускать силу в ход там, где могу обойтись собственным умом, — ответил Виш и усмехнулся: — Но ты права, иначе мы просидим тут до ночи.

Он накрыл ладонью титульный лист справочника, откинул голову и зашевелил губами. Радужка ведьмака поблекла, став почти прозрачной, и он начал перебирать пальцами страницы. Выходило это споро и так ловко, что бумага даже не мялась. А Виш продолжал шептать.

— Фраш… Литтида… Фраш… Литтида…

Рука его вдруг замерла, пятерня полностью раскрыла и припечатала страницу. Мужчина опустил взгляд на справочник и убрал руку. Он знал, куда смотреть, и потому нашел сразу.

— Фраш, — произнес ведьмак уже громче. — Глава семейства Верент Фраш. Домочадцы: супруга Ретинция, сын Юнир, дочь, Нира. Хм… Город Мил, округа Трикст. Иллиса никакого нет. Фраши есть, а Иллиса нет. Хорошо, может, это кузен какой-нибудь, который приехал навестить родственников и нашкодил…

Виш посмотрел на Иду. Она казалась безучастной, но ведьмак ощутил волну ее ненависти, той незримой, но жгучей, от которой скручивало внутренности черной злобой. Он накрыл плечо девушки ладонью и шумно выдохнул.

— Потише, девонька, потише, — сказал он. — Мы во всем разберемся и найдем. Дай срок.

— Мне надо в Мил, — произнесла Ида и даже приподнялась со своего места, но ведьмак надавил ладонью, вынуждая сесть.

Хотя, похоже, она просто подчинилась, потому что Вишу на миг показалось, что он давит рукой на стену в тщетной попытке проломить ее. Девчонка была невероятно сильна.

— Я еще не закончил читать, — сказал ведьмак. — Мы про тебя ничего не знаем. — Он вновь откинул голову и зашевелил губами. Пальцы побежали по страницам и… закрыли справочник. — Проклятье. Про тебя ничего. Но это значит лишь то, что ты из семьи какого-нибудь ремесленника или из деревни. А рядом с Милом деревня должна быть. — Девушка не ответила, и мужчина махнул на нее рукой. — Досмотрю газеты, может, больше ясности дадут.

Он подвинул к себе следующую подшивку, но теперь просто читал колонку с происшествиями. Во-первых, она была небольшой, а во-вторых, имени пропавшей могли и не написать, но могли указать приметы, и именно на это Виш и рассчитывал. Однако и последующие две подшивки не дали результата. Писали о чем угодно: от карманной кражи до разбоя на дороге, но вовсе не у Давра. Были и несколько исчезновений, но в нескольких случая были указаны имена, либо это были мужчины. А еще был побег девушки из дома. Виновником девичьей блажи был бравый кавалерист — охотник за приданым. Но и это не подходило под случай Иды уже потому, что беглянку нагнали и вернули под отчий кров.

— Тебя будто не существовало, — негромко произнес ведьмак и, откинувшись на спинку стула, потер переносицу.

Он сдвинул резким движением подшивку, которую только что закончил читать, побарабанил пальцами по столешнице и посмотрел на Иду.

— Ты совсем ничего о себе не помнишь?