О чем надо было молиться, спецификации не последовало. То ли о том, чтобы замок открылся, то ли о том, чтобы за дверью действительно никого не было, то ли за то, чтобы решение было правильным. Если бы Андрей помнил хоть одну молитву, он, пожалуй, вознес по десятку за каждый из вариантов.

Но времени не оказалось даже на то, чтобы проговорить “Pater noster, qui es in caelis,

sanctificētur nomen tuum”. Замок издал клик или щелк, и Илья толкнул дверь, и они оба не рванули дурниной в коридор только потому, что стало сразу лучше слышно перестрелку.

- Как думаешь, что .., - начал было Андрей.

- Бесполезно думать, - оборвал его Илья. - Потом подумаем.

Он огляделся, не находя вокруг ничего полезного для них, и махнул рукой, призывая Андрея следовать за собой. Они прошли по короткому коридору и начали подниматься с подвального этажа, и примерно на середине лестницы Илья резко толкнул Андрея в стенку и сам буквально распластался по стене, и через секунду дверь наверху распахнулась, туда ввалился какой-то мужик в камуфляже и замер, прикрывшись стеной и держа на изготовку автомат.

Ситуация была патовая. Если бы они начали движение куда угодно, визитер увидел бы их точно, и, вероятно, выстрелил бы, не задумываясь. Поэтому оба застыли, пытаясь думать как стена и быть стеной. Особенно трудно это было, когда их невольный сосед на секунду выворачивал из-за стенки и палил куда-то в пространство за дверью, и оглушительные в замкнутом пространстве звуки выстрелов наполняли помещение.

А потом мужчина даже без вскрика завалился там, где стоял. Илья тут же перехватил Андрея за плечо, сжимая и заставляя стоять на месте, потому что, в зависимости от ситуации, кто-то мог и прийти проверить оппонента на “готовность”. Андрей и сам это понимал: но инстинкт трясущегося кузнечика едва не заставил его драпать даже не вниз по лестнице, а вверх.

Минут через пять, может, семь, когда выстрелы немного отдалились, Илья сжал рукой плечо и пригрозил:

- Цыц!

После чего, распластавшись по лестнице, пополз осторожно вверх.

Андрей старался не смотреть, словно отсутствие его взгляда что-то решало и помогало не сглазить, но все равно смотрел, и все равно видел, как его товарищ проверяет, на всякий случай, пульс у павшего бойца, как выглядывает, близоруко щурясь, в дверной проем, как стаскивает торопливо с тела оружие и собирает боеприпасы.

- Рогоз, гоу, - наконец, позвал он, и Андрей, едва не путаясь в своих собственных конечностях, поспешил за ним.

- Стреляют … в здании?

- Да, - Илья нахмурился, глядя на весьма желанные и совершенно не охраняемые ворота. Они были закрыты изнутри: кто бы ни были нападающие, сил у них было не больше, чем у “кулаковых”, потому что никто не остался сторожить заезд - все ушли в атаку. - Рискнем.

- Может, стоит остаться? Мы, вроде как, пленники. Может, эти, новые, решат, что, ну, друг моего врага?

- Враг моего врага желательно труп, как и враг, - вздохнул Илья. - Не верю я в это. Драпаем.

- Может, кулаковые отобьются?

- Может. Но потом вполне нас могут заподозрить, что мы навели, или ворота открыли, или что еще. Разбираться никто не будет. Я же сказал - думать бесполезно. Все, валим!..

Как ни странно, это сработало: они рывком добежали до ворот под беспрестанный гул канонады из здания фабрики, и отколупали засов с калитки в четыре руки, и отжали ее и вынырнули наружу так, словно за ними по пятам гнались черти. Впрочем, примерно так и было. А потом рванули вдоль забора фабрики прочь, куда-то неизвестно куда прочь, не сильно разбирая дорогу. За шумом в ушах они даже не поняли, когда именно перестали слышать выстрелы, продолжая бежать и бежать, насколько хватало сил. Наверное, в этом было не очень много смысла, не очень много разумности - просто панический порыв, которые завершился в дальнем углу чьей-то давно, еще до Снарка покинутой квартиры в аварийном малоэтажном доме. Кругом были частично поваленные заборы, надписи на котором повествовали о ремонте и благоустройстве, которым уже не суждено было быть, и пахло там, внутри, немного печально, но это все стало понятно уже позже, в первый момент важно было, что есть условное прикрытие, защита, угол, в который можно забиться и переждать страх.