Глава 43

Откровенный разговор с тестем

Утром в субботу я уехал к Егору, и мы с ним отлично провели эти два дня. Лена в воскресенье днем уехала в Киев на свои курсы. Как прошел этот месяц работы в институте, она не рассказывала, а я и не настаивал. Вечером в воскресенье, когда Егора теща пошла укладывать, меня на кухню пригласил Николай Петрович. Я ожидал враждебного настроя, криков, упреков, но сильно ошибся. Он посадил меня, напротив.

— Виктор, объясни мне, что происходит? Только честно. Как мужчина мужчине. Без всяких уверток. Мы с женой так не можем понять. То ли вы живете, но сильно поссорились. То ли уже разошлись, и остался только суд. Лена отвечать не хочет. Но за закрытой дверью все время плачет. Ты ходишь, как ни в чем не бывало, но с ней вы не общаетесь. Можешь рассказать?

— Николай Петрович, рассказываю все, как есть. Вы можете делать любые выводы. Вы знаете, что пятнадцать лет назад я был контужен и при этом получил сильнейшее сотрясение мозга. Я не могу конкретно назвать, что там, в черепе случилось, но я стал сексуально озабоченным. Мне все время требуется женщина. Если я два дня любую женщину не поимею, то у меня раскалывается голова, а на третий день я начинаю сходить с ума. Никакие таблетки и препараты не помогают. Надо принимать наркотики или психотропные препараты. И то и другое ведет в сумасшедший дом, а оттуда выхода уже нет. Боли сильнейшие, вплоть до потери сознания или приступов ярости, когда хочется все вокруг себя крушить. Врачи предлагают только один выход. Лечь в психиатрическую больницу и в течение двух лет пройти курс лечения. Надеются на благоприятный исход. Может быть, я смогу чувствовать себя лучше через полгода. Но гарантий нет никаких. Я от таких методов лечения отказался. Гарантий нет никаких, а то, что я псих-больной будет уже официально зафиксировано. Лена врач. Историю болезни она читала. Считает, что я здоров, но прикрываю свои блядки своей болезнью. Все это время во время своих месячных она меня к себе не подпускает. Этот процесс идет у нее пять-шесть дней. Выдержать эти дни я не могу. Как я ее не уговаривал, она слушать об этом не хочет. Я стать окончательным инвалидом не хочу. Поэтому находил на эти дни женщин из своего окружения. Лена, безусловно, об этом знала. Особенно мне тяжело пришлось во время ее беременности и моих командировок. Но в этом году пара женщин на меня «запали» и захотели выйти за меня замуж. Я им все объяснил, что у меня одна жена и менять ее я не собираюсь. Вот они начали за мной следить и все доводить до сведения Лены, но в цветах, красках и подробностях. Лена перестала со мной общаться. Никаких объяснений не принимает. Вышибла меня из своей постели вообще. А что мне остается делать? Тут ей врачи, с ее слов, сообщили, что за эти годы у меня должно уже все рассосаться. Я положительных сдвигов в себе не чувствую. Становиться психом я не хочу. Я сейчас в Киеве на хорошем счету и поэтому мое предприятие не трогают и не проверяют. Достаточно мне испортить репутацию, то мне хана, как и всем моим предприятиям. Сейчас со мной здороваются Президент Украины, министры, депутаты. Когда им говорят, что я блядун, то в их глазах я вижу уважение. Что я увижу, если они узнают, что я постоянный пациент психушки? Скажите, Лена, с умственно неполноценным, через год-два будет жить? Ходить с ним в гости? Что скажут мальчишки в школе Егору, если будут знать, что его папа лежит в психушке? Душевнобольной. А тут Лене попался знакомый врач. Доцент мединститута. Взял Лену к себе на работу. Они встречаются полгода. Он сейчас не женат. Развелся. Как они встречаются, до чего дошли в своих отношениях, я не знаю. Запретить им встречаться я не имею права. Лена после Нового года хочет развестись. Попросила, до решения суда, выплачивать ей алименты. Еще заявила, что имеет полные права на те предприятия, которые со мной работают. Потребовала 50 % от всего. Дом она с Нового года хочет переписать на себя. Мне оставляет машину и однокомнатную квартиру. Я со всеми ее условиями согласился, но просил подумать. Я разводиться с ней не хочу. Я ее люблю. Люблю Егора. Себя оправдывать не буду. Но остаться без секса я не могу. Лену мое здоровье интересует меньше, чем суждения окружающих. Это все.

На мое удивление, Николай Петрович выслушал меня, не перебивая. Без своих подначек и подколок.

— И что ты думаешь делать дальше?

— А что мне делать? В течение недели отловлю этого претендента в супруги. Поговорю, насколько у него это серьезно. Если это просто флирт или желание улучшить свое материальное положение, то он получит предупреждение. Если у них любовь, то пусть бережет Лену и Егора. Одна жалоба на него с их стороны, то ему придется спасаться бегством за пределами Винницы. Другого, более умного, я придумать не могу. Жениться я не собираюсь. Лучше Лены нет никого, а брать хуже гордость не велит.

— Виктор, просьба. Не торопись с выводами. Мы долгие годы с тобой враждовали, пока я не убедился, что ты серьезный человек. Надежный, на тебя можно положиться. Я думаю, Лена в ближайшее время это поймет. Моя жена вообще в тебе души не чает. Витенька. Витенька. Про Егора и говорить нечего. Ты опора нашей семьи. Феномен. Вот тебе моя рука. Мы на твоей стороне. Надеюсь, у тебя не сотрется, — он засмеялся, а я пошел ночевать к Егору.

Через неделю Павел доложил о готовности всех результатов проверки. Сумма всех убытков превысила чуть сто тысяч, но тысяч двадцать — брак продукции, порча при транспортировке, повреждения, бой. Это все списывается. Людмила Грач все поставила под свой контроль. Одну кладовщицу уволила. Двум работницам объявила последнее предупреждение. С учетом актов на списание, достаточно погасить долг, в тридцать пять тысяч гривен. Я всем участникам проверки за ударную работу выдал по триста гривен, а руководителям групп по пятьсот. Людмила получила премию в две тысячи, а Павел с Ефимом и Куцем по три тысячи. Остальные деньги оставил в сейфе. Надо всегда иметь резерв.

Людмила открыла магазин и кафе. Обещала в ближайшее время сделать их прибыльными. Наши безумства закончились. У нее есть постоянный мужчина, с которым она года три встречалась. Поэтому она полностью отдалась работе и домашним хлопотам. Я через день встречался с Наташей, Эммой и Зоей. Получалось, что с каждой я общался раз в неделю. Суббота и воскресенье принадлежали Егору. Лена в пятницу приезжала домой, а уезжала в Киев рано утром в понедельник. В наши отношения с Егором не вмешивалась, но со мной почти не общалась.

Глава 44

Беседа с женихом Елены

В одну из пятниц ноября Павел устроил мне встречу после обеда с Геннадием Петровичем. Так звали этого доцента из мединститута. Павел пригласил его на чашку кофе. Сообщил, что хочет посвятить его в одну проблему. Они сидели за столиком, когда мы зашли туда с Ефимом. Ефима я взял, чтобы удержать доцента, если тот рванется уходить. Геннадий немного побледнел, когда меня увидел, но понимал, что в центре города в кафе его не тронут. Поэтому держался подчеркнуто бодро. Я сел рядом, поздоровался, но без рукопожатия. Ефим сел за соседний столик, но сзади Геннадия. Пауза немного затянулась. Я рассматривал его, а он меня. Ему лет сорок. Достаточно смазливый на физиономию. Среднего роста, средней упитанности. Чуть пробиваются залысины.

— Геннадий Петрович. Хочу выяснить, насколько серьезны Ваши намерения по отношениям с Еленой?

— Мои отношения Вас не касаются. Мы с Леной сами решаем наши отношения. Что нам делать и как нам жить. Она с Вами жить не хочет и сразу после Нового года подает на развод. Для Вас этого достаточно?

К своему удивлению большого волнения я не испытывал. Мне его выпады показались смешными. Геннадий встал, показывая, что разговор окончен.

— Если не хочешь жесткого скандала с последствиями, сядь и сиди, пока мы не окончим этот разговор. Сядь или сейчас ляжешь.