— Почту за честь. А теперь, с вашего позволения, я хотела бы вернуться на свой корабль.

— Конечно. Если у меня найдется подходящая работа для «Сагиты», я с тобой свяжусь.

Распрощавшись с адмиралом, Дамира Альвин покинула штаб Оборонительных Сил. Она собиралась вернуться на собственный звездолет, ждавший в столичном порту. Однако у выхода ее окликнули. Молодая женщина обернулась и увидела, что следом за ней спешит вниз по лестнице капитан, встретивший ее в кабинете командующего Данмара. Она вздохнула, борясь с искушением ускорить шаг, и неохотно остановилась.

— Рэймин. Что тебе нужно?

— Очаровательное приветствие, — сухо заметил мужчина. Он был одних лет с Дамирой, довольно высокий, худощавый, с короткими темными волосами и серыми глазами.

Дамира пожала плечами с напускным равнодушием.

— Я рада тебя видеть, и ты это знаешь, Рэймин. Но у меня дела. Да и у тебя, я уверена, не так много свободного времени.

Она попыталась развернуться, но мужчина вытянул руку, удержав ее.

— У меня найдется несколько минут, и тебя тоже, — сказал он. — Черт, не веди себя так, словно тебя ничто не волнует, Дамира! Я беспокоился за тебя.

— Спасибо. Я тронута, — она усмехнулась, сдунула с лица выбившуюся из прически каштановую прядку. — Ну, как видишь, я в полном порядке. Возможно, Данмар даже представит меня к ордену.

Капитан-тельвенец предложил ей руку, и девушка шутя ткнула его локтем под ребра.

— Прекрати! Не при всех же…

— Отчего нет? Меня это не смущает, да и за тобой я прежде не замечал такой скромности.

— Никак ты не уймешься! — фыркнула Дамира, медленно шагая вдоль каменного ограждения. Мужчина шел бок о бок с ней. Встречные — большинство было в черно-зеленых мундирах Сил Обороны — торопились куда-то по собственным делам, не обращая на них внимания. В небе, освещенном неестественно ярким местным солнцем, проносились десятки аэромобилей и воздушных катеров. Несмотря ни на что, планета жила собственной жизнью.

— Кстати, ты честно заслужила орден, Дамира, — сказал Рэймин. — Ты рисковала жизнью ради Тельвена и вернулась с победой. Только зря ты так со стариком, он говорил искренне.

— Как и я. Адмирал Данмар прав: я не люблю лицемерить. Предпочитаю называть вещи своими именами, и правда в том, что платина для меня значит больше, чем орден.

Рэймин улыбнулся с мрачноватой иронией.

— Твоя откровенность подкупает не только Данмара. Меня тоже. Жаль, что порой она граничит с цинизмом.

— Вся наша жизнь цинична, — парировала наемница. — Знаешь, когда-то я верила, будто воюю за нечто важное, но это было давно. Офелия… — она сжала зубы. — Это была просто глупость, Рэймин. Мы убеждали себя, будто защищаем собственную свободу, но в действительности были разменной фигурой в игре между астренцами и Ассамблеей. Мой мир дорого за это поплатился, но кое-что важное я тогда усвоила. Если и стоит за что-то сражаться, то только за себя.

— Для меня все проще, — холодно заметил тельвенец. — Сражаясь за собственный мир, я сражаюсь и за себя. Падет Тельвен — что останется для меня?