Дези, ждавшая, чтобы муж открыл ей дверцу, с большим интересом наблюдала его акробатический прыжок. Она проворно вынула мобильный телефон, но Палмер его выхватил.

— Не надо полиции! — крикнул он. — Ни к чему, чтобы это попало в газеты.

С чего это он решил, что подобная чепуха заинтересует прессу? подумала Дези.

Со своего телефона Стоут вызвал чистильщика, который пылесосом удалил из машины жуков; всего приблизительно три тысячи штук, если б кто-нибудь удосужился их посчитать. Словно камушки, подумала Дези, слушая, как гремят всосанные шлангом жуки. Чистильщик заглянул в иллюстрированный справочник и верно идентифицировал захватчиков.

— Что? — переспросила Дези.

— Навозный жук. Обычный коровий навозный жук.

— Нетрудно догадаться, откуда взялось название, — сухо сказала Дези.

— Да уж, — ответил чистильщик.

— Что? — набычился Стоут. — Хотите сказать, они жрут дерьмо?

Но он так ни черта и не понял.

На следующий день по дороге на автополигон Стоут выбросил в окошко упаковку от жареного цыпленка. В Форт-Лодердейле ему пришлось остановиться на Семнадцатой улице перед разводным мостом. Стоут потянулся через сиденье к окну и кинул упаковку за перила моста. Твилли находился через три машины сзади и все видел: в водный поток плюхнулась картонная упаковка, порхнула салфетка, упали обглоданные цыплячьи ножки и коробочка из-под салата. Вот тут Твилли и понял, что Палмер Стоут безмерно самонадеян либо неизмеримо туп. В любом случае требовался особый подход.

Утром 2 мая в спальню вошла служанка и сообщила, что пропал пес Магарыч.

— Быть того не может, — сказал Стоут.

Дези что-то накинула на себя, сунула ноги в теннисные туфли и бросилась на поиски. Вернулась вся в слезах и сказала мужу:

— Это все из-за тебя!

Стоут попытался ее обнять, но она сбросила его руки.

— Милая, перестань, — попросил Стоут. — Угомонись.

— Кто-то его увел...

— Это еще неизвестно.

— Ты во всем виноват...