- Нет, чтобы переживать, что тебя может камнем приложить, - она показала в направлении воронки, все еще крутившейся в океане в том месте, куда упал осколок скалы, - так они переживают, цел ли остался какой-то там вход.

И правда, странно. Вот это как раз на моего деда было не похоже. Он обязательно озаботился бы судьбой своей  любимой внучки. Или может, он знал, что я "купалась" не одна.

Хорошо, что все были заняты, пристально наблюдая за исчезающими в облаках драконами. А то мне пришлось бы объяснять  причину внезапно залившего мое лицо, шею, грудь румянца. Мне казалось, что от смущения даже кончики пальцев на руках и ногах закололо.

Немного помолчав и успокоившись, я спросила Лизу:

- Как полетала? Учитель понравился?

- Мугу. Старый пердун. Еле догнал меня.

- Зато как вовремя догнал, -  язвительно заметила Сюзанна, -  а то пришлось бы нашему Артону новую  башню возводить.

Ирьята лишь улыбнулась на это замечание. А вот Лиза невозмутимо снизала плечами:

- Я просто хотела срезать путь. И залететь прямо в комнату.

- Ага, все так и подумали. Правда, комнату со смотровой башней спутала. А так, все именно так и было…

Желчь сочилась из каждого Сюзаниного слова. Мне было совершенно очевидно, что Лизу она невзлюбила с первого взгляда.

Желая перевести разговор в другое русло и радуясь, что о моих приключениях, кажется, никто не узнал, я спросила, обращаясь к Ирьяте:

- Почему они так встревожились? Там что, может вулкан проснуться?

- Хуже, детка, хуже. Возможно, это просто кусок скалы откололся. А возможно, и проклятый дракон проснулся.

- Какой еще проклятый дракон?

- Есть такая легенда.

- Много тысячелетий тому назад, когда еще был жив древний прародитель драконов,  когда драконы были размером и мощью раза в два больше ныне живущих, случилась такая история. Один из древних драконов покусился на честь истинной одного из сыновей прародителя. Он заточил ее в этой скале, и сам поселился там вместе  с нею.

 Ирьята показала рукой на скалу, все еще сотрясаемую от рокота, зародившегося внутри нее.

- Гора была столь высокой и неприступной, а камень таким прочным и несокрушимым, что никому так и не удалось ни вызволить несчастную, ни наказать обидчика. Впавший в отчаяние сын прародителя, потерявший свою истинную и каждую ночь слышавший ее плачь и стоны, не выдержал. От горя он превратился в камень.  Слезы, пролитые этим окаменевшим драконом, затопили часть прекрасной равнины и превратили ее в океан, на берегу которого мы сейчас и стоим. И тогда прародитель драконов проклял обидчика и все его потомство.  В тот момент, когда юный дракон достигал своего совершеннолетия, он превращался в камень. Точно так же, как и сын прародителя. А укравший чужую невесту дракон видел, как каменеют его дети и страдал так же, как и разгневанный горем прародитель.

И вот, когда превратился в камень двенадцатый юный дракон, обидчик со слезами и покаянием приполз к прародителю. Он умолял пощадить его детей и подарить им жизнь.