А у самого даже плечи расправились, словно след взял.
Женщина задумалась.
– Лет двадцать тому назад, наверное. У меня младший как раз в школу пошел в тот год. Тут у нас семья отдыхала, снимали у меня комнату угловую, у которой окна на две стороны выходят. У них девочка была, хорошенькая такая. Пошли они купаться, да и погибли. Потом тела родителей на берег выкинуло, а ребенка так и не нашли. Приезжало тогда много народу расследовать это дело, погибшие-то непростыми людьми оказались, с другого измерения прибыли, видимо, климат наш понравился. Эти понаехавшие всё ту девочку искали. Но так и не нашли, потом решили, что тоже погибла. Посокрушались, да уехали. А у нас с той поры так и творится неладное.
– Сколько было лет девочке, приблизительно? – спросил Антон.
– Да примерно одного возраста с моим сыночком, лет семь. Чернявенькая такая, только грустная, может, болела чем. Я ее еще спрашивала, что у нее болит, но она со мной разговаривать не стала. А потом все случилось, и дня не погостили.
– Что-то еще необычное случилось в то время? Любая мелочь, может, незначительная, – подался вперед Вениамин Петров.
Пока женщина думала над ответом, компания переглянулась. История впечатлила, и уже никто не сомневался, что пропавший ребенок как-то связан с их поисками.
– Да нет, ничего особенного, – проговорила Анасти и потом нехотя добавила, – только надпись.
– Какая надпись?
– На незнакомом языке. Не закрашивается, чего только я не пробовала, никак. Даже штукатурку отбивала и по новой штукатурила, а на утро она опять там. Пришлось картиной завесить.
Тут уже все подскочили и в голос:
– Где?
– Так в комнате, которую они снимали.
– В которой сейчас мы с Антоном? – уточнила Виктория.
Хозяйка виновато улыбнулась.
Не сговариваясь, подорвались и наверх. Антон двери открыл, они с Вериамином вдвоем картину большую, что над диванчиком висела, подцепили, сняли. Действительно, красным цветом вязь символов, корявенькая, словно детской рукой выведена.
Антон тут же за телефон, фотографировать, Верихову отправлять.
– Думаю, к вечеру что-нибудь накопают. Или даже раньше.
– Не надо, – остановил его Арадак.
Усмехнулся, подошел, положил руку на буквы.