– Раз победил, значит, нормально, – последовал уклончивый ответ.

В помещении стало душно, да и место событий не терпелось рассмотреть поближе. Но едва вышли на улицу, стало понятно, что влипли. Причем, капитально.

От всего здания, что некогда было фитнес-клубом, каким-то чудом уцелела только та часть, в которой находилось кафе. Картина с черными обугленными руинами, переходящими в идеально сохраненный кусок с целыми стеклами окон и даже зеленеющей под ними травкой потрясла. Послышались сирены, со всех сторон к ним мчались пожарные машины, полиция, машины скорой помощи. Местных посетителей кафе как ветром сдуло.

– Элин, вызывай Верихова с юристами, – велела Виктория, оценив ситуацию.

Имперские генералы тоже схватились за телефоны. Стоимость услуг межмировой сотовой связи не идет ни в какое сравнение с внутримировыми звонками, но сейчас был особый случай.

– Вы хоть понимаете, что в этом мире есть ядерное оружие, авиация, ракетные установки? – Виктория пыталась перекричать звук вертолета, зависшего над искореженным полем, – они же сейчас их на атомы раскидают.

– Виктория Витальевна, не волнуйтесь, наши люди уже занялись урегулированием конфликта.

К ним подошли, начали задавать вопросы, проверили документы. Невдалеке военные уже заканчивали устанавливать большую армейскую палатку. Вскоре парней и их с Элиной туда отвели. Взяли отпечатки пальцев, сфотографировали. Затем посадили на походные стулья и снова принялись обо всем расспрашивать. Верихова все не было.

Вдруг полог откинулся, внутрь ворвался Купидонов.

– Виктория, ты в порядке?

– А что мне сделается?

– Все, уходим отсюда.

Он протянул какую-то бумагу одному из следователей и затем вывел их группу. Без разговоров сели в автобус, так же молча доехали до портала. И только в агентстве Антон заговорил. Поблагодарил драконов за выдержку и помощь, тепло с ними попрощался. Искренне посоветовал Пермяковой подумать о смене работы. Та согласно кивнула и пулей покинула помещение. А потом повернулся к Виктории.

Рыженькая девушка смущенно улыбнулась и, краснея, заломила пальчики.

– Не прокатит, – он взял ее за руку и повел на выход.

Посадил в машину, двери закрыл мягко. Значит, не все так плохо.

Сел, свою дверь тоже тихо закрыл.

Положил руки на руль, молчит.

Две минуты молчит, три.

И уже видно, что злой, чуть не искрится. Сам себя распалил, что ли.