– М?
– А когда мы родителям скажем? Они так давно внуков ждут.
– Ой, Антош, что-то я суеверной становлюсь. Давай где-нибудь через месяц, когда все более-менее устаканится.
– Хорошо. Думаю, это правильно.
На работу возвращались в хорошем настроении, только у входа Виктория немного погрустнела.
– Что случилось, солнышко? Плохо себя чувствуешь?
– Купидонов, что ты наделал? – посмотрела на него страдальчески.
– А что я наделал?
– Ты зачем мне про бифштекс сказал? Я теперь только о нем и думаю.
Антон остановился.
– Но… давай привезу?
– Да не, так-то я сытая, конечно. Но вечером обязательно закажем, хорошо? И соус сладкий. Мммм…
– Как скажешь, любимая.
Проводил Викторию к Верихову, кое-как распрощался. А в приемной уже собиралась новая очередь. Но тут уж ничего не поделаешь, такая работа, очень нужная людям и разным другим расам.
Едва Виктория закрыла за собой дверь, Верихов вышел к ней навстречу.
– Вика, я все понимаю, конечно. Любовь, начало семейной жизни. Но Антон Лукич исправно нам работу подбрасывает, даже я бы сказал рьяно, а разгребать кто будет? У меня двое в отпуске, один на больничном, а сроки такие, что хоть домой не уходи. Ты как хочешь, а пока это все не разгребешь, я тебя не отпущу. Если что, пусть муж рядом садится и помогает. Файл у тебя на почте.
Никогда еще Виктория не видела Верихова таким раздраженным.
– Алексей Константинович, вы сегодня не в духе, что-то случилось?
– Случилось? – тот дернулся как ужаленный, – ты еще спрашиваешь, что случилось. Бардак у нас случился. Вы с Антоном постоянно опаздываете, народ на вас глядючи тоже от рук начал отбиваться. Ты приди хоть раз вовремя, увидишь, что никого нет. Хороший пример подаете, нечего сказать. Вот где сейчас Элина? Обед давно закончился, а ее нет, а работа горит. Попросил ведь не опаздывать, по-человечески.
– Вы ей звонили?