Раймонд Лайонз приподнял украшенную запонкой манжету и глянул на тонюсенькие дорогие часы на руке. Ровно десять. Он доволен. Приятно быть пунктуальным, особенно на деловых встречах, хотя и неприятно приходить рано. Лично ему казалось, что от раннего прихода попахивает безысходностью, Раймонд же предпочитал заключать сделки с позиции силы.
Он уже целых пять минут простоял на углу Парк-авеню и Семьдесят восьмой улицы, дожидаясь условленного времени. Теперь, когда оно настало, поправил галстук, проверил, так ли сидит на голове шляпа, и зашагал к входу в дом 972 по Парк-авеню.
– Я разыскиваю клинику доктора Андерсона, – обратился Раймонд к привратнику в ливрее, открывшему тяжелую дверь, украшенную чугунным литьем и стеклом.
– У клиники доктора свой вход, – сообщил привратник. Снова открыв дверь, чтобы выпустить гостя, он вышел на тротуар и указал на юг.
Раймонд признательно тронул край шляпы и направился вниз по улице к указанному приватному входу. Латунная гравированная табличка гласила: «Пожалуйста, позвоните и затем входите». Раймонд исполнил все, как было сказано.
Оказавшись за дверью клиники, Раймонд сразу же почувствовал удовлетворение. Все вокруг выглядело и даже пахло так, как выглядят и пахнут деньги. Помещение богато уставлено антиквариатом, полы застланы пышными восточными коврами. Стены увешаны полотнами девятнадцатого века.
Раймонд подошел к элегантному французскому письменному столу в виде шара. Хорошо одетая, величественного вида регистратор взглянула на него поверх узеньких очков. На столе Раймонд увидел табличку с надписью: «Миссис Артур П. Очинклосс».
Он представился, не преминув подчеркнуть, что он врач. Раймонд слишком хорошо знал, как недоступны и презрительны способны быть регистраторы в частных клиниках к посетителям, не имеющим чести принадлежать к врачебной гильдии.
– Доктор вас примет, – произнесла миссис Очинклосс. Затем вежливо попросила Раймонда подождать в приемной.
– У вас тут великолепно, – сказал Раймонд, завязывая разговор.
– Это так, – откликнулась миссис Очинглосс.
– Хозяйство большое? – спросил Раймонд.
– Да, разумеется, – ответила миссис Очинклосс. – Доктор Андерсон очень занятой человек. У нас четыре полноценные смотровые и рентгеновский кабинет.
Раймонд улыбнулся. Для него не составляло труда прикинуть, в какие астрономические накладные расходы имел глупость втянуть себя доктор Андерсон, поддавшись на уговоры так называемых экспертов по производительности в те золотые денечки, когда медицина действовала по принципу «плати за услуги». С точки зрения Раймонда, доктор Андерсон представлял собой идеальную жертву, которой уготована роль партнера. У него, несомненно, до сих пор сохранился небольшой задел из зажиточных пациентов, готовых платить наличными за сохранение старых удобных отношений, но все же доктор Андерсон не может не испытывать тягот от управленческих забот.
– Наверное, и штат для этого нужен большой? – сказал Раймонд.
– Мы сократились до одной медсестры, – вздохнула миссис Очинклосс. – В наши дни трудно найти что-то подходящее.
Ну да, как же, как же, подумал про себя Раймонд. Одна сестра на четыре смотровых кабинета – это значит, что наш доктор борется из последних сил. Однако вслух свои мысли Раймонд не высказывал. Вместо этого он окинул взглядом тщательно оклеенные обоями стены и произнес:
– Я всегда восторгался такими вот – старая школа! – частными клиниками на Парк-авеню. Они так благородны, так безмятежны. Не могут не вызывать чувства доверия.