Я слышала словно через толщу воды, как все громче и жалостливее скулят волки, как их протяжённый вой обрывался в вечном молчании. Слышала, понимала что они гибнут, что становлюсь убийцей, но ничего не могла с этим поделать. Мне было больно…
В какой–то миг я услышала негромкое слово «прости», сказанное Глебом, затем ощутила резкую боль в области затылка, после чего наступила темнота и долгожданный покой.
Сознание прояснялось медленно словно нехотя, а вместе с ним болезненно всплывали последние воспоминания, от которых хотелось выть и лесть на стену. От тех картинок что всплывали в памяти не хотелось открывать глаза, не хотелось никого видеть, не хотелось дышать, жить. Хотелось лишь одного, уйти вслед за ним…
Вот только злое бурчание и чей–то недовольный голос возражающий ему, не позволяли мне в одиночестве пережить горе.
– Ей нужно время! – говорил негромко хриплый, смутно знакомый голос. – Сейчас ей не до вас…
– Я знаю, но мне нужно…
– Нет! – перебил его всё тот же голос, начиная приходить в ярость. – Я сказал ей нужно время, оставьте её в покое!
«Михалыч?!» – мелькнула в сознание мысль.
– Она уже три дня такая, ей нужно поесть! – стоял на своём недовольный голос.
Я так и не смогла понять кому он принадлежит, хотя, не очень то и хотелось думать об этом. Впрочем, мне не хотелось думать вообще.
– Обязательно. – согласился с ним старик. – А теперь, пошёл вон.
Через мгновение в комнате раздался звук, закрывающийся двери и наконец, наступила долгожданная тишина. Правда я чувствовала, что осталась не одна, поэтому прошептала…
– Спасибо.
– Не благодари. – бросил раздражённо старик. – Это нам нужно тебя благодарить, но не сейчас… позже. Не беспокойся, больше тебя никто не побеспокоит. – произнёс он, а после я вновь услышала, как хлопнула входная дверь.
Наконец оставшись одна, я больше не сдерживала слёз разрыдалась, переживая горе утраты. Жалея и оплакивая любимого, ненавидя оборотней и проклиная человека отнявшего у меня счастья, обвиняя себя в смерти Макса.
Как и обещал Михалыч, меня больше никто не тревожил, включая и его самого. Сколько прошло времени, пока находилась в полусознательном состоянии, не могла осмыслить. Я запуталась во времени, не понимала где заканчивается ночь и начинается день. Игнорируя еду и питьё что появлялась через равные промежутки времени.
Я погрузилась в пучину боли и отчаянья, не желая продолжать жить. Пока мне не приснился сон. Точнее
Глава 40
Впервые за столь долгое время, открыв глаза я улыбнулась. И пусть это улыбка едва коснулась моих губ, я знала что всё будет иначе. Ведь теперь мне есть ради чего жить.
После того как мне приоткрылась тайна будущего, боль немного утихла позволяя вздохнуть свободнее. Я знаю, что ничего не изменилось и Макса не вернуть, но так же я знала, что оставаться здесь больше нельзя. Поэтому мне хотелось как можно быстрее покинуть это место. Вот только это было не так–то просто сделать…