Завтрак на природе – это вообще сказка. Задетый за живое вчерашней ухой, я решаю показать приятелю, что и мы не лыком шиты. Вытряхнув рюкзак, быстро провожу ревизию продуктов, кроме того, нагло выгребаю из багажника Сашиного авто и его запасы. Сходив второй раз к машине, я посылаю друга погулять часок, может, другой. Причём выдаю это таким тоном, что, поняв серьёзность моих намерений, он бросает в сторону:
– Если, уважаемый Сергей Викторович, завтрак будет менее чем из трёх блюд, я на тебя подам в суд за издевательство, – по его лицу чётко видно: подаст, мало того, скорее всего выиграет дело, и, возможно, меня осудят пожизненно.
Я принимаю вызов с лёгкостью, но лишь потому, что набор продуктов меня вполне устраивает. В сборах Александра активно участвовала жена: это сразу видно по характерному разнообразию продуктов, которые подобрать могла только женщина. К тому же она не забыла положить овощи и великолепный набор специй.
Итак, я приступаю. Некоторое время приходится повозиться с костром, его нестабильное горение не улучшит вкусовых качеств завтрака. Добившись более-менее равномерного пламени, сразу начинаю три блюда. Это, конечно, хлопотно: костёр не газовая плита, но резерв времени у меня достаточный.
Утро меж тем выдалось чудесное. Яркий почти летний свет солнца на голубом небосводе. Прохладный ветерок шевелит волосы, да дымок сладко щекочет ноздри. Сон уйдя оставил прекрасное настроение; мурлыкая незатейливую песенку, чищу картошку. И надо сказать, завтрак получился как-то сам собой.
– Михалыч! – кричу, сложив руки рупором. – Пошли завтракать!
Долго звать не пришлось. Насвистывая некую мелодию, он, помахивая веткой ивы как тростью, неожиданно оказывается прямо у костра.
– Звали, Сергей Викторович? Наверное, управились с овсянкой?
На провокации не реагирую, а просто наливаю в походный котелок острый мясной суп с картошкой и домашней лапшой. Банальное на первый взгляд блюдо приправлено кинзой, луком, укропом, петрушкой с добавкой пряностей в виде смеси пяти перцев.
Михалыч ещё не съел половину чашки, как становится понятно, что меру пресечения мне уже заменили с ареста на подписку о невыезде. Ложка так и летает по одному и тому же маршруту: котелок – рот. Я некоторое время крепился, но мой героизм грозит оставить меня без первого, и я с азартом включаюсь в это своеобразное соревнование. Победа, конечно, осталась не за мной, но и Сергею Викторовичу немного перепало.
На второе у меня фирменное блюдо. Я никогда не готовил его на костре, но решил попробовать по ряду причин. Подложка с куриными грудками вначале не вызвала энтузиазма. Первая мысль – просто поджарить курицу. Но, изучая содержимое багажника, я наткнулся на коробку апельсинового сока. Это знак. Дальше всё просто: оставил залитые соком грудки на час, обильно переложив их репчатым луком, а позже, когда они пропитались ароматом цитрусовых, чуть потушил блюдо на малиновых углях. Это творение стало моим оправдательным приговором.
– За заслуги перед голодными людьми в моём лице наградить Морозкова Сергея Викторовича орденом, впрочем, можно двумя сразу, – это было сказано во время поедания, нет, гораздо точнее, уничтожения моей третьей фишки.
Пакет с черносливом и ореховое ассорти я за десять минут превратил в конфеты. Нафаршированные ореховой крошкой ягоды очень кстати к особо заваренному зелёному чаю. Михалыча почти наповал сразил этот кондитерский шедевр. Он, конечно, некоторое время пытался принизить их вкусовые качества, но меня не проведёшь, и Саша сдался. Попивая чай, этот обжора чуть не час восхвалял мой кулинарный талант. К пещере мы вышли с большим опозданием, часа на два, поскольку нести весь груз и объевшегося друга, несмотря на его просьбы, я не согласился. И на предложение остаться здесь на обед и на ужин, а потом и ещё на недельку – тоже.
Глава 5
Небольшая расселина и есть вход в ту самую пещеру. Ничем особо не примечательное место, скала с нагромождением камней. Бросается в глаза мраморная доска с надписью: «Туристы, снимите шапки. Здесь погиб наш Колюня» и строчка даты.
– Это один из погибших здесь, – поясняет Михалыч, – в память о втором ничего не написали.
Пора начинать спуск. Ещё довольно далеко от входа в пещеру мы почувствовали, как оттуда тянет холодом. Саша на правах аборигена берёт инициативу в свои руки, быстро ныряет между камнями, нависающими над входом, и уже снизу говорит, чтобы я передал снаряжение. Все указания выполняю быстро, очень уж хочется оказаться там – в пещере.
Наконец вещи переданы, и я спускаюсь следом. Переход от яркого света к почти полной тьме вынуждает некоторое время оставаться на месте. И только когда глаза привыкают ко мраку, немного оглядываюсь. Идти здесь невозможно – всё завалено огромными камнями, остаётся только пробираться между ними, заняв почти горизонтальное положение, опираясь спиной об один, а шагая по второму. К этому неудобству добавляется необходимость перетаскивания вещей. Утешает только то, что этот кошмар кончится через двадцать метров. Дальше все неровности скроет вода.
Быстро надуваем лодку и укладываем в неё снаряжение. По старой русской традиции перед дорожкой присаживаемся; пьём кофе из термоса, друг курит. Всё! Пора.
Через минуту после отплытия я немею от восхищения здешней красотой. Мощные лучи фонарей, дробясь в небольшой ряби на воде, миллионами зайчиков разбегаются по стенам пещеры. Кажется, что мы внутри некоего сказочного зеркального дворца. А какая в пещере вода! Направляя луч света вниз, я видел дно так же отчётливо, как если бы шёл по нему, а глубина местами доходила до пяти метров.