- Да, брат, здорово ты нас напугал!

Этот голос я узнал без труда. «Дядя Яша», он же Яков Гершевич Блюмкин, человек, сначала спасший нас в переулке от гопников, а затем зачем-то притащивший сюда.

Я попытался встать.

- Нет-нет, юноша, пока вам лучше полежать. – засуетился незнакомец в пенсне. – Вы уже второй раз теряете сознание в моих, так сказать, пенатах, и не хотелось бы третьего!

«Второй? Это вы о чём?» – едва не спросил я, и тут же понял, что он имеет в виду. Конечно же, тот, первый раз, когда тело Лёшки Давыдова, неправедное захваченное моим сознанием, выволакивали из того самого кресла с проводами и дурацкой алюминиевой шапочкой.

- Дайте ему горячего чаю, и сахара побольше. – распорядился «дядя Яша». - И ещё бутербродов каких-нибудь, или баранок, что ли… Вы есть хотите, молодые люди?

_Да! Хором ответили мы с Марком, и я вдруг осознал что голоден буквально, как волк. Да что там, сейчас я, кажется, и волка бы съел и не поморщился – ведь у нас со вчерашнего утра, с завтрака в коммуне, почитай, маковой росины во рту не было!

…вот что значит адреналин и тяга к приключениям…

Незнакомец засуетился, погнал какого-то молодого парня (судя по синему халату, лаборанта) в столовую, за бутербродами с колбасой. «Дядя Яша» вызвался его сопроводить, а я повернулся к Марку и шёпотом спросил:

- Этот тип – он кто?

- Который в пенсне? Помнишь, ты расспрашивал меня об «особом корпусе»?

- Ну, было дело. Но это тут при чем?..

- А при том, что это именно он провожал тогда того, пропавшего парня! Он ещё его называл Евгений Евгеньевич, я тебе говорил. Он самый и есть – Гопиус Евгений Евгеньевич, он тут главный, как я понял.

Вернулись посланцы со свёртком из промасленной бумаги, от которого пахло так одуряюще-аппетитно, что я два снова не грохнулся в обморок. В свёртке кроме бутербродов оказались свежевыпеченные, ещё горячие беляши, и я тут же вцепился в один не хуже пираньи, которая вгрызается в бок телёнка, неосторожно зашедшего в воду Амазонки.

…Еда! Пища! Пассивная протоплазма!

Вот оно, счастье…»

Пока лаборант колдовал с медным чайником и электрической плиткой (в лабораторном хозяйстве нашлась и она), «дядя Яша» устроил Гоппиусу форменный допрос. Его интересовали успехи Марка по части открытия «особых способностей» - оказывается это он «сосватал» парня для исследований. Из беседы, в которую я вслушивался, несмотря на набитый битком рот и характерный треск за ушами, стало ясно, что коммуна действительно с двойным дном и создана, похоже, для размещения подростков, вызвавших интерес Гоппиуса и других учёных, работающих под крышей Спецотдела. А значит, в том, что там творится, заинтересован как минимум, сам Глеб Бокий, а то и фигуры покрупнее. К примеру, Яков Агранов, по слухам, тоже не брезговавший оккультными игрищами.

…Да уж, попали, так попали! Теперь бы понять, как выбираться будем…

Я дожевал беляш, принял из рук Марка стакан с чаем и повозился, усаживаясь поудобнее. При этом что-то больно впилось мне сзади в поясницу.

…«Браунинг» Блюмкина? Значит, меня не обыскивали? И, похоже, не собираются…