Ошалелый гладиатор, прятавшийся за ними, даже не понял, что произошло. Он не сопротивлялся, когда чья-то рука высунулась из пыльного облака, ухватила его за глотку и выбила пушку. А в следующее мгновение этот «кто-то» швырнул его прочь. Он пролетел несколько метров, врезался в стену, и это окончательно выбило из парня дух.
Тапок же, только что брезгливо швырнувший тщедушного парня, напоминавшего клерка из какой-то мелкой конторы или типа того, в стену, тем временем уже сблизился с укрытием следующего противника.
Тот опрометчиво высунул ствол «ОСЗ-2», пытался найти, подслеповато щурясь из-за облака пыли, противника и пытаясь разглядеть, куда делся его напарник, как вдруг неизвестно откуда появившийся кулак врезался точно ему в нос. В следующую секунду Тапок схватил его ОСЗ и попросту погнул ствол, заставив его почти под сорокапятиградусным углом смотреть вниз. Это привело парня в состояние шока. Он сел на задницу и уставился на Тапка круглыми глазами.
— Но-но-но…так не бывает! Это невозможно!
— Еще как возможно, как видишь. А теперь убежал! Быстро!
Паренек сообразил удивительно быстро и, извернувшись каким-то крабьим движением, низко стартовал прямо с четверенек, устремляясь в глубину контейнеров. И через секунду упал, прошитый лазерным лучом. В отличие от Тапка Бес точно знал — оставлять недобитых за спиной чревато проблемами. В самый неподходящий момент они могут ударить.
Двое оставшихся гладиаторов, устраивавших засаду на везунчика, попробовали одновременно выскочить из-за груды ящиков и атаковать Тапка. Тут уж играть в гуманизм у него не вышло, пришлось валить обоих придурков наглухо.
Тем временем в рубке комментаторов один из двух основных ведущих отрубил микрофон и, обращаясь к своему напарнику, спросил:
— Эй, Фрэнк! Кого это, интересно, людоловы умудрились притащить в гладиаторские казармы? Этот парень — профи, возможно даже с Солуна. Так себя не ведут даже военные. У него все манеры профессионального гладиатора. Может, пробить его по базе? Если это профи, то ему не место в дурацком мясе, он может нам устроить настоящее шоу…
Тем временем Тапок на экране, потрясая кулаками, завопил:
— Эй, там! Хватит кидать на меня этих идиотов, дайте настоящего противника! Я не хочу убивать клерков и работяг, это скучно!
— Вот, вот, смотри, — закивал Фрэнк, указывая на экран, — он точно умеет работать со зрителем. Он не новичок.
— Хотя даже для профи слишком наглый, — хмыкнул первый комментатор. — Скажи-ка, а давно ли у нас Мясник был на Фабрике?
— Давно. Игр десять уже его не запускали.
— Так может, пусть разомнется?
— В целом можно… Но ты же знаешь, Мясника можно пустить только после согласования с шефом… Как с ним связаться?
— Да и не надо, — отмахнулся комментатор, — думаю, учитывая ситуацию, он меня поймет. Размораживайте Мясника, готовьте его, а я пока загоню эту троицу к его логову.
Тапок же, наоравшись в камеру, пошагал к ящику, ради которого они сюда и перлись. На коробе серого цвета отсутствовали замки, но когда он приблизился — крышка с шипением отщелкнулась, а ящик распахнулся. Внутри оказалось целых три предмета: одноразовая автоматическая аптечка, легкая серая броня, закрывающая от паха до шеи все тело пользователя, и револьвер. На широком, массивном стволе длиной в десять дюймов красовалась надпись «Бегемот». И внешний вид пушки вполне соответствовал — выпуклые бока барабана, массивная рукоять с округлыми щечками, тяжелая рама со скругленными углами. Тапок завороженно откинул барабан и вынул один патрон. Даже на крупной ладони Тапка тот выглядел массивным.
— Ого, какие щедрые эти зрители! Вот эта вот штука, — Бес ткнул в револьвер, — стоит порядка пятидесяти тысяч кредов. Каждый выстрел — что из дробовика. Я про эти пушки программу видел, их делают два десятка в год, чисто для любителей. Как только такая хреновина на Пекле оказалась?
— Как — без понятия, но мне может и сгодиться, — заявил Тапок, рассматривая оружие.