Эми хотела объяснить свою идею с лабиринтом, но в голову пришла идея получше.

– Пойдем вслед за водой. Она всегда отыщет дорогу.

Они дошлепали до угла, свернули в коридор с решетками. Он воды веяло холодом. Сквозь решетки просунулось целое море рук, возбужденное людским присутствием.

– Что за чертовщина? – пробормотал Бэзил.

– Направь луч вперед и не отходи далеко от меня, – велела Эми и вручила ему гаснущий фонарь.

– Их слишком много.

– Тут не очень с обходными путями. Или ты собрался остаться здесь?

Бэзил покачал головой. Прежде, чем он передумал, Эми схватила его за пояс, и оба шагнули к рукам.

Те тут же протянулись к ней – словно нетопыри-альбиносы из темноты захлопали крыльями у лица. Руки хватали, тянули, щипали. Эми пригнула голову и упорно ступала сквозь водоворот холодной плоти. Руки хватали за волосы и выдирали пряди, лезли как черви в рот, цеплялись за щеки и одежду, шлепали по глазам, и оттого перед ними будто вспыхивал свет. Хотели сбить с ног, затянуть к себе.

Шатаясь, дрожа, хныча, покрытая грязью от нечистых рук, Эми упорно брела вперед и тащила за пояс Бэзила. Она пыталась отшибить самые наглые, но те хватали за пальцы, выворачивали до хруста в суставах, драли лицо.

И вдруг исчезли.

Эми с Бэзилом выбрались из коридора решеток, как пловцы на берег, и остановились, не в силах отдышаться. Бэзил уставил вытаращенные глаза в пол, беззвучно шевелил располосованными губами. Руки разодрали запекшиеся раны, снова потекла кровь. Эми выпустила пояс, согнулась. Она ощущала себя испачканной сверху донизу.

– Твои волосы… они вырвали их, – прошептал Бэзил.

Она пощупала свою голову. Вся липкая от крови. Ступни обожгло холодом. Эми вздрогнула. Вода уже заливалась в ее кеды «Чак Тейлор».

– Главное – двигаться, – сказала она. – Мы уже почти пришли.

Они свернули налево, направо и снова направо, вслед за потоком воды. Все просто: если глубже, то идешь в нужном направлении. Вода всегда следует по пути наименьшего сопротивления. Луч фонаря уже едва рассеивал тени, превратился в слабое сияние, отражающееся от темной водяной поверхности. Несмотря на раны, Бэзил не отставал, а когда начинал, Эми хватала за здоровую руку и тянула, и пара шагала быстрее. Эми подумала, что они двое ни дать ни взять – пара крыс, бегущих с тонущего судна.

Наконец, за очередным углом, в двадцати футах впереди показалась дешевая белая деревянная дверь. Вот и выход в Демонстрационный зал. Перед ним собралась лужа. Эми прошлепала к нему, нащупала круглую ручку и повернула. Дверь раскрылась – и вода хлынула в зал, разлилась по Спальням, исчезла под «Пайконнями» и «Финнимбрунами».

– Затопленный Демонстрационный зал, – плюхаясь на кровать, мрачно подытожил Бэзил. – Комиссии это безумно понравится.

– Это наименьшая из наших проблем, – забирая у него фонарь, мрачно посулила Эми и вдруг заметила, на чем Бэзил сидит. – Ха, Спальни. Мы в Спальнях. А ну-ка, пойдем!

Она кинулась чуть не бегом. Бэзил едва поспевал. Свет фонаря мерцал и дрожал, будто пламя гаснущей свечи. Эми подняла его над головой, затем опустила вниз, полезла под кровать.