Глава тридцать седьмая

Пиппа сидела в гостиной с Джошем, учила его играть в шахматы. Первый матч подходил к концу, и, несмотря на все усилия Пиппы, брат остался с королем и двумя пешками, которые он упорно называл «плешками».

В дверь постучали. Пиппа с новой остротой ощутила отсутствие Барни. Сейчас пес бросился бы к двери, цокая когтями по паркету – он так обожал приветствовать гостей!

Мама пошла отпирать дверь. В гостиную вплыл ее голос:

– А, Рави! Заходи!

Пиппу чуть не стошнило.

Она поставила коня на доску и выскочила из гостиной. Смущение граничило с паникой. Как он мог вернуться после вчерашнего? Как ему не претило смотреть ей в глаза? Неужели он в таком отчаянии, что пришел выложить все ее родителям и вынудить ее пойти в полицию? Ну уж нет! Хватит с нее смертей!

Рави стоял у двери и открывал вместительный спортивный рюкзак.

– Мама приносит вам свои соболезнования. – Он достал из рюкзака два больших пластмассовых контейнера. – Она пожарила цыпленка карри, на случай если вы не в состоянии готовить.

– О, как это мило с ее стороны! – Лиэнн взяла контейнеры из рук Рави. – Спасибо! Заходи, не стой у двери. Если дашь мне телефон своей мамы, я поблагодарю ее лично.

– Рави… – произнесла Пиппа.

– Привет, тридцать три несчастья, – ласково поздоровался он. – Можно с тобой поговорить?

Они прошли в ее комнату. Рави прикрыл дверь и поставил сумку на ковер.

– Э-э… – Пиппа запнулась, пытаясь догадаться по его лицу, в чем дело. – Я не понимаю… Зачем ты пришел?

Он придвинулся на шаг.

– Я всю ночь ломал голову. В буквальном смысле всю ночь; только под утро наконец уснул. И вот до чего додумался: есть лишь одна причина, которая объясняет твой поступок. Я слишком хорошо тебя знаю и не мог ошибиться.