— Стаканчиков не нашёл, уж извините.

Тоня взяла бутылку. Танкист деловито распечатал печенье.

— За знакомство, — Антонина сделала большой глоток напитка, сморщилась, пару раз кашлянула. Парфён протянул печенье. Тоня сделала глубокий вдох.

— Крепкий, зараза, — прохрипела она и передала бутылку Егору.

— За чудесное спасение, — Мельников выдохнул и сделал большой глоток из бутылки. Занюхал тыльной стороной ладошки и передал бутылку Парфёну.

— За спасение, — улыбнулся танкист, сделал пару глотков. Поморщился и закинул в рот сразу пару печенек.

Какое-то время все молчали, первым заговорил Егор.

— Парфён, прости, но твоё лицо мне кажется очень знакомым, не могу только припомнить откуда.

Парфён вздохнул, судя по всему заговорили о наболевшем.

— На войне как на войне, — ответил он, — Малешкин.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Егор, — одно лицо! Это же мой любимый фильм в детстве! Как же я сразу не вспомнил?

— И фамилия у меня Малёшин, — подхватил смех Парфён.

Антонина тоже засмеялась. Они сделали ещё по глотку коньяка в том же порядке.

— Как думаете, что на самом деле вокруг происходит? — спросил Парфён, отставив бутылку.

— Точно вряд ли кто-то скажет. Информации-то нет никакой, только то, что сами видели. Техника брошена, кругом трупы в разорванной одежде. Оружия очень много расконсервировали. Зачем?

— Не только много старого и почти все новые вывели в поле, — добавил Парфён, — такие действия обычно происходят при вторжении, когда армия слишком мала, чтобы дать отпор внешнему врагу. Мобилизация и поголовное вооружение населения, тогда старые запасы и пригождаются.

— Разве объявляли мобилизацию? — удивился Мельников.

— В том-то и дело, что нет, — подтвердил Малёшин, — и вторжения нет. Трупы есть. И есть странные твари, не похожие на земных существ. Только что-то я ни одной летающей тарелки не заметил, ни одного инопланетного корабля или крейсера. А вы?

— И мы не видели, — согласился Егор.

— Да никто не видел, в этом и диво! Откуда тогда они взялись? Выходит местные.