— И правильно делали, Эйдан. Вот о чем я и говорю. У вас есть любимая жена и дочери, жизнь вне школы. Вам нужно держаться за семью и не допускать, чтобы школа заняла место любовницы.
— Вы очень добры, и я ценю ваши слова. И это не лукавство. По правде говоря, благодаря вашим предостережениям я буду выглядеть не так глупо.
Вернувшись домой, Эйдан увидел Нел в черном платье. На шее у нее был повязан желтый платок. В этой униформе она всегда ходила на работу в ресторан.
— Но ты же не работаешь вечером по понедельникам, — прокричал он неожиданно для самого себя.
— У них не хватает сотрудников, и я подумала, почему бы мне не выйти… Сегодня все равно нет ничего хорошего по телевизору, — ответила она и только потом обратила внимание на его лицо. — Там в морозилке возьми кусок мяса, а на гарнир… посмотри, вроде осталась субботняя картошка… жаренная с луком. Хорошо?
— Хорошо, — ответил он. Он не станет ничего говорить ей. Возможно, это даже лучше, что Нел уходит. — А девочки дома?
— Гранья, видимо, переехала в ванную. Очевидно, сегодня тяжелый день.
— Кто-то, кого мы знаем? — Он сам не понял, почему это сказал, и заметил раздражение на ее лице.
— О чем ты говоришь?
— Помнишь, когда они были совсем маленькими, мы знали всех их друзей? — спросил Эйдан.
— Да, а как они будили нас, когда ни свет ни заря начинали кричать и играть в мяч… Ладно, мне пора идти.
— Отлично, удачи. — Его голос прозвучал совершенно бесстрастно.
— У тебя все в порядке, Эйдан?
— Как будто тебе не все равно, в порядке я или нет?
— Что это за ответ? Я задала тебе самый обыкновенный вопрос.
— А я и отвечаю. Тебе это важно?
— Уж не собираешься ли ты вызвать к себе жалость? Всем тяжело, Эйдан. Мы все устали. Никому не живется легко. Почему ты считаешь, что только у тебя проблемы?
— А что, у тебя есть проблемы? Ты никогда мне ничего не говорила.
— А какого черта я должна тебе сейчас что-то рассказывать, за три минуты до автобуса?
И она ушла.