Тот исходил из удаленного места в тени чердака. В горле у Брайана стало сухо как в пустыне, когда он поднялся на ноги в проходе. Потолок оказался низким, и ему пришлось ссутулиться. Душа ушла в пятки, Брайан захотел прокашляться, но не решился.

Потрескивающий шум утих, затем послышался снова, более энергично и сердито.

Брайан поднял биту и замер. Он получил новый урок механики страха: когда вам действительно, действительно страшно, вы не дрожите, как в кино. Вы замираете, ощетинившись как животное.

Это только потом вы начинаете дрожать.

Луч фонарика медленно сканировал все тёмные закоулки чердака, осколки былой роскоши: велотренажер, оплетенный паутиной, гребной тренажёр, ещё чемоданы, штанги, трёхколесные велосипеды, коробки для одежды, водные лыжи, машина для пинбола, покрытая пушистой пылью. Потрескивания вновь стихли.

Свет обнаружил гроб.

Брайан практически превратился в камень.

Гроб?

Филип был уже на полпути вверх по лестнице, когда заметил на площадке второго этажа лестницу, свисающую из открытого чердачного люка.

Он подкрался к лестничной площадке, сняв обувь. В одной руке у Филипа топор, в другой — фонарик.

22 калиберный пистолет он засунул в задний карман джинсов. Он был без рубашки и его крепкая мускулатура мерцала в лунных лучах, проникавших через окно в крыше.

У него ушло несколько секунд, чтобы пересечь лестничную площадку и взобраться по ступеням на чердак. Здесь, оказавшись в темноте чердака, он увидел силуэт фигуры в узком пространстве. Прежде чем у Филипа появилась возможность осветить фонариком своего брата, ситуация стала для него очевидной.

— Это солярий, — произнес голос, заставив Брайана подпрыгнуть. Следующие пять секунд, Брайан Блейк стоял, поражённый ужасом, в десяти шагах от пыльной, продолговатой кабины, прислонённой к одной из стен чердака. Она была заперта, словно огромная раковина, и что-то пыталось выбраться оттуда, царапая её.

Брайан резко обернулся и увидел в луче фонарика лицо своего брата, измождённое и угрюмое. Филип стоял на пороге чердака с топором в правой руке.

— Отойди от него, Брайан.

— Ты думаешь, что это…

— Пропавший ребёнок? — прошептал Филип, осторожно продвигаясь к кабине.

— Давай выясним.

Царапанье, будто провоцируемое звуком голосов, возрастало и усиливалось. Брайан, собираясь с духом, повернулся к солярию и поднял бейсбольную биту.

— Возможно, он прятался, когда обернулся.