– По-твоему, они не люди?

Тем временем дилер, ничуть не смутившись, клоунской походкой направился к следующему экипажу, по пути поправляя болтающийся на поясе глушитель полицейских сигналов.

«Четвертая возгонка, – подумал Савелий. – Какая гадость». Вся московская богема уже год, как не опускается ниже седьмой. И вот-вот обещают восьмую. А на девяностых этажах, в царстве самых богатых, уже в ходу девятая, и эта девятая возгонка, по слухам, – что-то удивительное. Капсулы замаскированы под таблетки витамина А, одной дозы хватает на два дня, и использованы особые эффекты: ни при каких обстоятельствах ты не выглядишь травоедом. Не подпрыгиваешь от приливов энергии, не отпускаешь остроумные шуточки, не улыбаешься, не размахиваешь руками и трижды в день ешь обычную пищу, как добропорядочный гражданин. Но внутри себя – там, где твоя душа, в глубине «я», в голове, в сердце, – там тебе так хорошо, как никому никогда не было.

Еще говорят, что шеф Савелия и Варвары, издатель и главный редактор журнала «Самый-Самый», могущественный и отвратительный Пушков-Рыльцев, безжалостный разрушитель чужих карьер, потомственный обитатель девяносто первого этажа, в три слоя покрытый натуральным шоколадным загаром, блестящий столетний ум, уже полгода сидит на девятой возгонке.

Но это слухи, распространяемые завистниками. Савелию точно известно, что старик не употребляет.

Тронулись. В зеркале Савелий успел увидеть, как дилер отпрыгнул на тротуар и растворился в толпе.

Корреспондент журнала «Самый-Самый» Савелий Герц проезжал через этот перекресток уже несколько лет. Утром и вечером один и тот же человек продавал тут мякоть травы – сначала вторую возгонку, потом третью, теперь у него есть и четвертая, а через год, надо думать, появится пятая.

«Почему его никогда не арестуют? Почему, – поражался Савелий, – я – профессиональный журналист, персона, информированная донельзя, – не понимаю скрытых механизмов распространения главного зелья трех последних десятилетий? Почему в век тотального контроля, когда объективы двадцати пяти конкурирующих друг с другом полиций простреливают каждый метр пространства, когда каждый смертный с младенчества имеет под кожей микрочипы, когда участники проекта «Соседи» сами с наслаждением контролируют собственную жизнь, – почему в то же самое время нищие бледные человечки, ничего и никого не опасаясь, на каждом углу готовы предложить тебе мякоть стебля в любых количествах? При том, что закон предусматривает десять лет тюрьмы за одну-единственную дозу?»

Ближе к центру Москвы трава пошла гуще. Находиться в тени было физически неприятно – Савелий прибавил ход.

Стебель рос на каждом свободном пятачке земли. Черно-зеленая чешуйчатая гадина двадцати пяти метров в поперечнике. И около трехсот метров высотой.

Стебли росли густо. Торжествующе покачивались на ветру. Отобрали все солнце. Заставили людей ощутить себя муравьями.

Савелий решил переключить мозги на что-нибудь более приятное и спросил:

– Как поживает твоя Маша?

– Кошмар, – тут же отозвалась Варвара, вчера просидевшая весь вечер в гостях у приятельницы, – домой пришла после полуночи, пропахшая мартини и фруктовым кальянным дымом (сейчас Савелий с удовольствием понял, что она считает себя виноватой). – Эта авантюристка взяла пятизначный аванс за книгу «Как выйти замуж за сибирского китайца».

– Что же тут кошмарного?

Варвара засмеялась:

– А то, что она понятия не имеет, как выйти замуж за сибирского китайца. Позвонила одной случайной знакомой, которая замужем за миллионером, директором действительно китайского колхоза. Апельсиновым плантатором из Магадана. Попросила совета. А та говорит: дура, кто ж такие вещи рассказывает? И вообще, сказала, не звони сюда больше, потому что я теперь не Наташка Гаврилова, а Цзин Шу, что в переводе означает «тихая березка» или что-то в этом роде…

– Ну и пусть вернет аванс, – сказал Савелий.

– Ха. Он уже потрачен. А книга – анонсирована.

– Тогда пусть эта великая сочинительница прочтет пару путеводителей, биографию Мао Цзэ Дуна и брошюру «Конфуций для “чайников”». Перескажет своим языком, остальное досочинит.