— Это и есть тот самый Смолин? — спросил он, когда мой дворецкий нас покинул.

— О, даже ты слышал? — удивился я. Да, с царевичем мы были на ты, причём по его же инициативе, но только наедине. На публике в неофициальной обстановке я имел привилегию именовать его по имени-отчеству, без титула, а в официальной — сами понимаете.

— Слышал, — кивнул царевич, — но видеть не приходилось. Но хорош!

— Хорош, — согласился я. — Дорог, но хорош. Ладно, Бог с ним, со Смолиным. Давай-ка выпьем, да рассказывай, с чем пришёл.

— Ты же помнишь анекдот, как некая дворянка Ташлина застрелила вора из твоего карабина? — спросил царевич, когда мы отдали должное вину, что делали у моего тестя.

— Помню, — ответил я. — Только не она стреляла.

— А кто? — удивился царевич.

— Муж. Он на самом деле никуда не уезжал, прятался от карточных долгов, — кратенько изложил я ту самую дурацкую историю.

— Даже так? — на этот раз особого удивления я у царевича не заметил. — Может, и что Ташлина безвестно пропала, тоже знаешь?

— Знаю, — ответил я.

— А откуда, если не секрет? — удивление сменилось интересом.

— Её брат, поручик Фильцев, состоит порученцем при генерале Бервальде, — не стал я скрывать.

— А, мудрец в мундире, — царевич употребил прозвище, коим за глаза именовали генерала Бервальда. — Стало быть, не зря брат послал меня к тебе…

Братьев у Леонида было трое, но в данном случае он, надо полагать, имел в виду самого старшего — нашего царя и государя Фёдора Васильевича. А предвидение-то, гляди-ка, не обмануло… Оно, конечно, и раньше не обманывало, но уж больно необычно в этот раз проявилось.

— Губные Ташлину ищут, — поведал царевич. — Уже и на молитвенное розыскание в Иосифо-Волоцкую обитель подали…

— Кто подал? — вклинился я. — Сам Ташлин или губные?

— То-то и оно, что губные, — недовольно проворчал царевич. Так, а это уже интересно… Очень и очень интересно.

— Боярин Висловатов большой радости от того, что сыск будут проводить губные, не выказывает, — продолжал царевич, — говорит, если за Ташлиным что и найдётся во всём этом, всё одно не стоит губным в дела Палаты свой нос совать, да и огласка у них может случиться, а на такое он идти никак не желает.

Хм, что же такого в Палате государева двора может быть интересного, что её главноначальствующий не хочет видеть в своём ведомстве губных? Вслух я, однако, спросил другое:

— А если искать Ташлину будет Палата тайных дел?