— Диля?

— Привет, Дымова! Ты ко мне? — веселый голос Баринова спас подругу от расспросов.

— К тебе, Савва. — Я прошла мимо Дили и, взяв наглого Викинга за локоть, чуть ли не впихнула его в «переговорку».

— Смотрю, у тебя боевой настрой, Катянь. Мне нравится.

«А ты цветешь и пахнешь на моих слезах!» — чуть не выплюнула я. Но лишь, отвернувшись, закусила губу. Баринов решил не утруждать себя сегодня ни пиджаком, ни галстуком. На нем черные брюки и белая рубашка, расстегнутая на пару пуговиц сверху, рукава закатаны по локоть и обнажают сильные загорелые руки.

Красивая сволочь!

— Что ты хочешь, Кать? — уже без задора в голосе спросил Савва. — Ужин не отменю, даже не проси.

— Не прошу. — Я обернулась к нему, да так резко, что чуть не уткнулась носом в раскрытый ворот рубашки. Баринов так и остался стоять как скала, хотя расстояние между нами было неприлично минимальным. Но я тоже решила не отступать. — Будет тебе ужин, Савва, но есть будешь то, что дам.

— Из твоих рук — все что угодно.

Серо-голубые глаза лукаво блестели, гипнотизировали, заставляли думать о том, о чем я никогда и никому не признаюсь. Себе в первую очередь.

— Смотри, как бы не пожалел вечером! — фыркнула я, гадая, сколько еще смогу простоять вплотную к нему и не отступить. — Но я пришла не за этим.

— А зачем? — Он внимательно что-то рассматривал на моем лице, сбивая меня с мысли. — Чего ты хочешь?

— После полудня будет приказ о моем назначении? — Я дернула его за рукав, чтобы он, наконец, посмотрел мне в глаза.

— Он уже у секретаря Тимура, он будет после обеда и все подпишет.

Я чуть было не дала деру обратно в приемную, но, к счастью, удержалась.

— Не надо, оставь так, Баринов. Хочу немного посмотреть, на что способны люди.

Его губы дрогнули в довольной улыбке.

— Наконец-то ты учишься правильно выбирать, — тихо прошептал он. — Ты не пожалеешь.

Сердце подскочило к горлу, я хотела отпрянуть от него, но сильная рука уже легла мне на затылок.

— Катя…