Господи, ну конечно, это же вернулся Шефер! Спустился по наружной лестнице и вошел через дверь.

Вулф обернулся и растерянно замер. В помещении никого не было. Несколько секунд он даже не мог заговорить, жадно глотая воздух и обводя техноблок бегающими глазами, в которых застыл ужас.

— Датч? — почему-то шепотом спросил фэбээровец. — Датч, это вы?

Внезапно гулкое помещение наполнилось голосами. Настоящими, реальными человеческими голосами.

— Кто ты, мать твою? — это был голос крепкого старика, незнакомого Вулфу. — Кто ты такой, ублюдок?

Фэбээровец опешил. Люди? Здесь какие-то люди? Но почему тогда он их не видит?

— Кто ты и что тебе нужно? — вдруг заорал из полумрака другой парень. Отвечай, или я стреляю!

Вулфу показалось, что он сходит с ума. Голоса двигались вокруг него, но рядом никого не было!!! Никого!!!

— Черт!!! — вдруг истошно заорал фэбээровец. — Кто вы?!! Что здесь происходит? Что здесь, мать вашу, происходит?!!! Где вы все?!!!

— Ладно, смотри в оба, — тут же отозвался… Датч!

— Как дела, напарник? Все в порядке? — теперь это был Харриган.

— Хочу на это надеяться, — снова Датч.

— Датч! Харриган!!! — вопил Вулф. — Где вы?!!!!!

Глаза его выкатились из орбит. Язык почти не слушался. Сумасшедший, дикий ужас охватил фэбээровца. Кто-то был рядом с ним! Он ощущал дуновение ветра, какое-то колебание воздуха, словно некая громадная масса перемещалась вокруг него, создавая воздушный поток своим гигантским телом.

Голоса становились все громче. Они разрывали перепонки Вулфа, сокрушали мозг, превращая его в серо-кровавую кашу. В довершение жуткое эхо, еще более усиливая выкрики, давило на человека сверху.

На одну секунду в голове фэбээровца созрела последняя более-менее связная мысль: «В его мире, на Земле, не может быть настолько страшно! Он уже умер, и это — ад! Только в аду бывает настолько дикий, запредельный ужас. Ужас, убивающий, разлагающий тело и разум, хоронящий под своей многотонной громадой человеческое „Я“». А затем мозг Вулфа окунулся в темноту безумия. Провалился в эту бесконечно-бредовую бездну и начал свой короткий полет в никуда.

Он уже не слышал крика Датча: «Вулф! Уходи! Хищник здесь!» Не слышал грохота автоматной очереди, когда его собственный палец вдавил курок. Не ощущал биения М-16 в своих ладонях…

Пули летели во всех направлениях, ударяли в вездеход, в колеса одного из «гризли», прошивали стены технического блока, с визгом рикошетировали, попав в стальной каркас строения. «Джип» осел на простреленные правые колеса и завалился набок. В следующую секунду лобовое стекло с треском лопнуло, рассыпавшись по полу мириадами драгоценных камней. Несколько пуль с глухим стуком пробили капот. Еще одна стукнулась о толстое стальное колесо вездехода и ушла в сторону, брызнув желтыми искрами. Россыпи гильз устилали пол у самых ног сошедшего с ума фэбээровца.

Наконец обойма опустела. От раскаленного ствола поднимался голубой ленивый дымок. Вулф дико озирался, скаля рот в безумной улыбке. Кожа на переносице сморщилась, верхняя губа поднялась вверх, обнажив ровные белые зубы. В глазах горел маслянистый огонь. Сейчас фэбээровец больше напоминал бешеного пса. Что-то прошелестело в воздухе, и Вулфа со страшной силой отбросило к стене. Он не упал, а так и остался стоять. Автомат вылетел из рук и теперь валялся на полу, в двух ярдах от его ног. Вулф не понимал, что происходит. Какая-то неведомая сила обволакивала тело фэбээровца, с жутким напряжением расплющивая человека о стену техноблока. Он не знал, что представляет из себя ловчая сеть Хищника, но если бы даже и знал, то сейчас не смог бы понять этого. Пневмозахваты впились в стальной каркас техноблока, увеличивая нажим на тело натяжением сети. Автоматика срабатывала безошибочно и затягивала ловушку до тех пор, пока жертва не переставала сопротивляться, намертво притянутая к стене. Вулф же продолжал рваться, стараясь освободиться из смертельных объятий. Прутья каркаса впились ему в спину, ощутимые даже сквозь куртку. Ячейки тонкой сети прошли сквозь одежду и начали кромсать тело. Кожа на лице лопнула, и кровь хлынула по шее, подбородку, лбу темными дорожками, сползая на грудь.

И тогда фэбээровец закричал от дикой, невыносимой боли. Этот жуткий предсмертный вопль взметнулся под купол и вновь вернулся к Вулфу, словно издевательская шутка, хриплый и страшный. И он рванулся, собрав остатки сил.