И тут же Надька узнала неприятную новость, что ко мне во сне являлась Елена Блаватская и открыла все свои тайны, в том числе и способность светиться в темноте.

– Он вам врет, – сказала Надька.

– А вот и не врет, потому что мы сами видели, как он светится.

Я посмотрел на Надьку с нескрываемым торжеством и, сложив руки на груди крестом, оскорбительно захохотал ей в лицо.

– Может быть, не веришь? – спросил я.

– Не верю, – ответила она, – потому что ты известный брехунишка.

– Клянусь! – гордо возразил я.

– А чем докажешь? – спросила она.

– Пойдем в подвал к Фесенкам, сама увидишь.

– Будешь светиться? – подозрительно спросила Надька.

– Буду светиться, – ответил я.

– Пойдем!

– Пойдем.

Мы спустились в подвал, пошли ощупью по темному коридору, причем я хорошенько наслюнил себе пальцы, нос и уши и украдкой потер их кусочком фосфора.

Я остановился, внезапно повернулся к Надьке светящимся лицом и поднял вверх растопыренные светящиеся пальцы.

– Теперь ты убедилась? – спросил я.

Надька стояла передо мной, потеряв от изумления дар речи.

…Я слышал в темноте, как бьется ее сердце…

– Ты что, на самом деле волшебник? – наконец спросила она.

– А то нет! – ответил я.