Я выдохнула, а Марина сделала страшные глаза.
– Он сделает всё, что угодно, чтобы твоя девочка стала принадлежать только ему одному, – закончила за меня Марина.
– Видишь, как всё просто, – сказала я с улыбкой.
– Если бы ты не сделала такую крутую отставку Игнату, да ещё при посторонних «шишках», то он бы сейчас не «точил зуб» на тебя, – напомнила мне подруга.
– Давай оставим эту тему, – нахмурилась я. – Знаю сама, что я поступила некрасиво и несправедливо.
– Попросила бы прощения… – не унималась Марина.
Выдохнула уже со злостью и процедила:
– Если прямо сейчас не прекратим этот разговор, то кое-кто тоже получит отставку.
Марина хмыкнула и весело произнесла:
– Ой, как страшно…
И вдруг, подруга посмотрела мне за спину и её лицо резко побледнело.
Она практически одними губами прошептала:
– Сиди тихо, не дёргайся и не оборачи…
– Маринка, привет! О-о-о! Вика? Здравствуй, душа моя!
Этот голос я узнаю из тысячи или даже из миллионов голосов.
Медленно подняла взгляд на лицо мужчины, который подошёл к нашему столику и натянуто улыбнувшись, произнесла:
– Привет, Тарас.
Высокий и статный, с красивым и прокачанным телом, но в меру, с чёрными, как смоль волосами до плеч, и вчерашней густой иссиня-чёрной щетиной на лице.
Чёрные спиральные и остроконечные узоры трайбл тату причудливо, но очень красиво обвивали его правую кисть и запястье. Кожаная куртка «косуха» сейчас скрывала остальной узор татуировки, которой была обвита вся его правая рука, плечо и захватывала небольшой островок кожи на сильной шее.