Немного восстановившиеся шкалы здоровья и выносливости даровали мне достаточно сил, чтобы спихнуть с себя тело лысой. Труп лысой женщины словно этого и ждал, развеявшись буквально через мгновение. Вместе с телом исчезла и кровь и ошметки, налипшие на мое лицо.

Стоявший в двух метрах от места "трагедии" неизвестный, повернулся к подошедшему "товарищу" и пожал протянутую в приветствии ладонь. После чего окинул взглядом окрестности и склонился к оставшейся после лысой одежде.

– Пистолет, неполная обойма, нож, – прокомментировал он, вставая с корточек.

– Слышь сапог, чего она от тебя хотела то? – опять использовав непонятное обращение, ухмыльнулся второй мужчина.

– Я свой сет одному мужику отдал, а он мне вот эти вещи оставил, – подергав за ворот, я поправил выкрученную ткань: – но лысая никак не хотела в это поверить, что я и в правду не знаю, куда тот мужик пошел!

За то немногое время, что у меня было, я успел обдумать и понять, что имела ввиду лысая, утверждая, что я кому-то отдал свои вещи. На мне была начальная одежда, которую выдавали только свободнорожденным. Каким-то образом женщина тем не менее поняла, что я возрожден по ограничению и допытывалась от меня "своей" правды.

– Не повезло тебе нарваться на Рапунцель, – посочувствовал мужик: – баба не в себе, хотя раньше у нее и сиськи побольше были, и волосы подлиннее..

– Ладно, пошли от сюда, – тронув за плечо разболтавшегося "товарища", сказал Слав.

– Извините, – сообразив, что они сейчас уйдут, я поторопился задать "гложущий" меня вопрос: – а почему я сапог?

– Станешь свободным, поймешь, – обронил второй и, резко подойдя ко мне в два шага, пнул в голову: – и не надевай больше чужие вещи.

Находясь до этого в сидячем положении, я упал на тротуар, опрокинутый на спину. От полученного удара красный бар уменьшился на три единицы, накатившая на тело боль вновь напомнила ощущения, испытываемые от недавнего избиения. Вспомнив об умершей, я наконец-то "поймал" мысль, которая все это время витала в голове.

Судя по всему, возможность регенерировать здоровье, привнесла в конфликты между людьми новые схемы взаимоотношений. Получалось, что теперь можно было бить и мучить жертву настолько долго, насколько хватало желания и интереса доминантной стороне. Оказавшемуся более "слабым", оставалось лишь ждать смерти, мечтая о ней, как об избавлении.

Стоило ХП восстановиться до пяти единиц, как боль снизилась до терпимого уровня, не затрудняющего движения. Приняв сидячее положение, я остался сидеть на тротуаре, дожидаясь полного восстановления. Те немногие люди, что до этого попадались на улице, куда-то пропали. Оглянувшись по сторонам, я увидел лишь удаляющиеся спины тех двух, один из которых убил лысую. Больше никого вокруг было не видно и не слышно.

– Попрятались суки, – злясь и параллельно с этим понимая, что и сам бы не стал вмешиваться в чужие разборки, и уж тем более помогать, выговорил я сквозь зубы.

Видневшаяся невдалеке остановка общественного транспорта напомнила о том, каким способом я собирался добраться до дома. Встав, я двинулся вперед, обклеенная бумажной рекламой и загаженная временем, остановка имела пластиковый навес и скамейку для ожидания. Подъехавший через четверть часа автобус был самым обычным. Водитель сидел на своем месте, в пассажирском салоне находилось трое человек. Все они были одеты в "цветные" одежды, фасоном и качеством ткани подсказывая свое "происхождение".

– Свободнорожденный? – зачем-то уточнил водитель, обернувшись в мою сторону.

– Не, по ограничению, одежду обменял, – догадавшись, что его беспокоило, сказал я.

– Проезд одна монета, – кивнув на мои слова, водитель отвернулся и взялся за руль, начав движение.

Полученное одновременно со словами водилы уведомление интерфейса запросило мое согласие на списание "денежных средств". Подтвердив, я уселся на свободное кресло, краем глаза отметив расслабившихся пассажиров. До того, как я признался, что возрожден с Ограничением, люди вели себя настороженно.

"-Похоже не я один от этих свободных натерпелся", - пришел на ум логичный вывод.