Подумав, я послал ему пятьдесят серебряных — в конце концов, Рона мы спасали вместе. По-хорошему, отдать надо было в три раза больше, но очень хотелось заполучить сет, который мне одолжил Андрес. Он просил за него два золотых, вот их я и вычел. А оставшийся разделил пополам. Будем считать, что все справедливо.
Однако на сердце все равно было гадко. И когда Женька выразил бурную радость по поводу неожиданно свалившегося на него богатства, я честно написал, что получил за Рональда три голды, но две из них хочу потратить на сет. Он согласился, и у меня отлегло от сердца. Не хочу повторения истории с Риччи.
Глава 20
После столь насыщенной событиями ночи, у меня было только одно желание — как следует отоспаться. И я двинул в «Голубятню». Едва завидев меня, сизоносый Бурзен тут же потребовал денег.
— Вы заплатили за два дня, а уже идет четвертый! — безапелляционно заявил он.
— Да меня не было сутки! Я как ушел вчера утром, так больше не возвращался.
— Все равно, ваши вещи были в комнате, платите.
— Поимей совесть, нет там ничего.
— Надо было предупредить, что выезжаете. Вы должны мне за вчера и сегодня.
Плюнув, я отдал ему еще три серебряных, до послезавтрашнего дня. Место меня устраивало, и менять его совершенно не хотелось. Заодно заказал поесть.
Поднявшись к себе, я бесцельно походил по комнате, проверил драгоценную Заразу и спросил:
— Скажи, подруга, какие еще говорящие артефакты были в королевской сокровищнице?
Помолчав, она ворчливо ответила:
— Не помню.
— То есть как?
— А что ты хочешь? — взвилась булавка (мысленно я продолжал ее так называть, хоть она и превратилась в отмычку). — С такой жизнью что угодно можно забыть! То бьют, то гнут, то плющат. А теперь еще всю ночь спать не давал. Никакого покоя! Ложись, мне надо отдохнуть.
Поняв, что она не в настроении, я не стал настаивать. И в самом деле, неплохо бы немного подремать.
Едва моя голова коснулась подушки, я тут же отрубился. А когда проснулся, было еще светло. Насвистывая, подошел к окну. Мое внимание привлекли стражи королевского дворца, которые что-то расклеивали на доске у стены. Прочитать написанное с балкона я не мог, поэтому шустро побежал на площадь.
Пробравшись через торговые ряды, я приблизился к объявлению. В глаза сразу бросилась надпись: